Искусство проклинать

- Ещё чего! Только сутенёрских денег мне и не хватало! Нет уж, спасибо! И Маго пусть не вмешивается... Это моё дело, частное, если хочешь. Я уже во всём сама разобралась. Всё что надо получила, всё что смогла, отдала.

- Ты только не волнуйся, Тина. Нет, так нет, сама и скажешь Маго. - Артур снова становится услужливым администратором, заботливо пекущемся об удобствах клиентов.

- Тиночка, - вмешивается в наш разговор Маринка, глядя на меня покрасневшими испуганными глазами: - Тебе больно? Тебе очень больно, Тина?

- Нет, всё нормально. Успокойся, я не собираюсь умирать. Смотри сама не упади, садись-ка лучше. Артур, дай ей стул, чтобы не дай Бог, не свалилась...

Но Маринка старается быть поближе и усаживается рядом со мной на узкий диван, потеснив Дана.

- Что им надо было, Тина? Почему они к тебе пристали? А я-то, глупая, видела, как они все выходили из зала, но даже не подумала... - она нервно передёргивает плечами и снова вытирает глаза. - Чем ты им не понравилась?

Мне не по себе их близости, тесно и неудобно. Очень хочется оказаться одной и помолчать, но даже мечтать об этом сейчас глупо и нереально. Нужно просто немного потерпеть...

- По-моему, им очень понравился Дан. Рыжей. И кто-то из них решил, что именно я стою на пути её счастья.

У Дана вырывается удивлённый возглас, а лицо становится несчастным.

- Тина, прости... Прости, прошу тебя! Мне и в голову не приходило... Я даже не знаю этой девчонки. Пару раз случайно подвёз, почти не разговаривали...

Ангел да и только! Свалился как снег на голову, подкупил этой работой, заставил всколыхнуться мой тихий омут, а теперь сидит, святая простота, и лупает мохнатыми глазками. Эта драка в общем-то ерунда, а вот круги пойдут... Что свидетели разнесут по белу свету - неизвестно. Артур насмотрелся, успокоился, может, промолчит, а Маринка? А остальные?

- Подвёз-то, разок, а стал мил дружок, - ласково говорю я прямо в виноватый синий взгляд: - А через твои сокрушительные чары страдаю я, невинная слабая женщина, ни сном, ни духом не представляющая всех твоих любовных приключений. И по правде, добрый молодец, все мои морально-материальные потери на твоей совести.

- Конечно, Тина, я всё оплачу, - бормочет Дан, перепуганный моим телевизионно-сказочным речитативом.

- Оплатишь? Разве мои страдания имеют цену? Дружочек, чем можно оплатить крик души? Нет, вопль души? Только душой. Ты теперь должен посвятить себя целиком моим проблемам. Отдать мне все свои заботы, свои мысли, свои...

Я успокаивала боль и разбавляла шуткой остатки злости, говорила абы что, с неопределённым желанием допытаться, чего мальчику от меня нужно, а вот - возьмёт, и все свои загадки сам разгадает. Я всего лишь немного придуривалась, а этот ненормальный вдруг посмотрел мне в глаза и просто, прямо, очень ясно сказал:

- Я и так весь твой, Тина.

У Маринки вытянулось лицо, а Артур забыл закрыть рот. У меня зубы заныли от желания выдать что-нибудь из лексикона моего босоногого детства.

Кошмар! Вместо одной большой проблемы сразу три необъятных. Если не больше... Маринка разочарована по самое 'не хочу', туалетное побоище только входит в стадию горячих новостей, и с Артуром меня не связывает никакого тёплого чувства, ради которого он хранил бы тайны моей личной жизни. Этот юный воин на красной девятке - просто бомба! Он за один месяц перевернул всё в моём существовании с ног на голову. Вот кого надо было сразу же убивать! Заколоть вилкой прямо в Курятнике!

Глава 8

Док влетел в кабинет чуть позже, чем это было нужно, но хотя бы оторвал меня от кровожадных мыслей. Он за пятнадцать минут расклассифицировал все мои повреждения, вкатил обезболивающий укол и мы поехали домой. Маринка сидела совсем расстроенная, я засыпала на ходу оттого, что боль утихла, а Дан молчал как примерный мальчик. Лучше бы он молчал всегда, ему это очень идёт!

Когда мы все, да ещё следом за нами Маго, добрались до моей квартиры, Док отправил всех в гостиную, а мне сделал тугую повязку на рёбра.

- Хорошо повоевала, Тинатин! Три ребра с трещинами. Это в который же раз? Рёбрышки-то у тебя все в спайках, с хрящиками. Ты что, в своей Радуге вела затяжные войны со всем миром?

- С врагами социализма, доктор, именно так, - я уже не хочу острить и это, наверное, заметно.

- Как же с вами воспитатели-то справлялись, с такими воинственными? Ремнём?

- Пальцем никогда не трогали, даже за уши не драли. Только уговорами, несмотря на то, что самим не раз доставалось, пока разнимали.

- Да уж, тебя, наверное, уговоришь, - ворчливо тянет Док, закрепляя повязку. - Ты у нас такая сговорчивая.

- Взрослые это одно, а озлобленные, вечно голодные зверята - совсем другое.

- Зверята? Ну что ж, зверёныш, надо бы рентген. Ладно уж, не сегодня. Знаю - не поедешь. Завтра я заскочу, а ты лежи смирно и не рыпайся. Таблетки принимай каждые два часа, если снова заболит. Маринка с этим молодым человеком останутся у тебя. И не суетись, я им показал, где стелить, что и как. Ложись, постель я разобрал. Вот так, милая... Теперь всё, спи. Я посижу немного, а ты спи. Спи, Тинатин...