Искусство проклинать

- Веста, Валик, Иван, - пресная троица справа.

Окончательно меня добило имя Иван, после всей этой иностранной тарабарщины. Все пятеро выглядели довольно странно, с пытливым ожиданием вглядываясь в моё лицо и улыбаясь, кто как умел.

- Может быть, присоединитесь к нам? Будем очень рады. - Вкрадчивый жест костлявой жилистой длани к моему локтю и мягкое, решительное движение Дана, помешавшее Вилову прикоснуться ко мне.

- Простите, мы спешим. В полдевятого к Тине приедет врач! - Дан ловко отводит мою ладонь от громадного опала в кольце Хорса, настойчиво глядя ему прямо в глаза и увлекает меня за собой.

По дороге я вспоминаю эту необычную компанию в душной тесноте кабинки, их претенциозные имена и вымороченные лица, непонятные улыбки... Ашот ласково трогает меня за локоть чуткими пальцами.

- Тина, что там было, в этой кабинке?

- Компания Вилова. Какие-то чудаки с тремя дамами. Мужчины в чёрном, дамы в красном разных оттенков. Очень колоритная картина, списанная с 'Капричос' Гойи. Куча старинного золота на руках и шеях, а лица как у заговорщиков из организации "Земля и воля". На столе свечи, в руках вилки. Зрелище впечатляющее и почти фантастическое.

- Все такие же неприятные, как сам Вилов?

- Есть даже красавица, вполне знойная в прошлом, сейчас заметно мумифицированная... Мара... Наверно, от Марины.

Ашот помолчал, потом повернулся к Дану: Ты их знаешь, Дан?

- Впервые видел всех, кроме Вилова. И как-то, мельком, его жену...

Дан отрывает глаза от дороги и несколько секунд, через зеркало, пристально смотрит Ашоту в глаза. Они отводят взгляды, а у меня создаётся впечатление, что эти двое только что, молча, обменялись мыслями, о чём-то договорились.

- Да, странное имя, - немного погодя произносит Ашот. - Все перешли на иноземные сокращения. Вокруг одни Филы, Максы и Алики. Тина, как ты думаешь, что лучше, Аш или Шот?

И я засмеялась. Я не умею сердиться на Ашота, даже если он чего-то вымудряет у меня за спиной. Или даже на глазах. Ни о чём плохом Ашот с Даном договориться не могут. И не только обо мне, а о чём угодно.

- Тебя бы лучше звать Свет, от 'Светлый' или Луч, от 'Лучший'.

Ашот смущённо умолкает. Он не любит, когда его так откровенно хвалят. А я вовсе и не хвалю, а всего-навсего констатирую факт. Кроме того, это моя маленькая месть. Спустя несколько минут, я принимаюсь за Дана

- А Дан - это, наверное, от Данилы. Нет, - Даниила. Или, ещё что-то?

- Ещё что-то... От Богдана - немного принуждённо отвечает на мой вопрос Дан. Ашот заинтересованно молчит: на его памяти, я могу 'докапывать' с таким ангельским видом только Витьку и мы, обычно, один другого стоим по части коварной изобретательности.

- Ну конечно, как я не догадалась: Богом данный... Церковное имя.

- Не церковное. Церковью оно не канонизировано. Просто маме очень хотелось, и она настояла. Я же вымоленный - Дан на мои провокации не поддаётся и являет собой полную покорность и послушание.

- А семейные имена у вас есть? Традиционные?

- Алексей, Гавриил.

- Алексей - это, кажется, - защитник. А Гавриил?

- То же самое, только с иврита. Божий воин. Божья оборона.

- Ясно - мне уже не хочется его донимать. Ангелом терпения, как в последнее время получается, будет выглядеть он он, а не я.

На самом деле, мне совершенно ничего не ясно. Ну разве только то, что Ашоту Хорс тоже не по душе. И то, что компания в Курятнике их с Даном насторожила. Они оба не хотят допускать Хорса до моей драгоценной особы и будут настойчиво претворять свои замыслы в жизнь. Остальное - полный мрак.

Лев Борисыч впереди делает прощальный сигнал и поворачивает к центру. Интересно, а они с Витькой, о чём говорят?

***

Маринка, что называется сорвалась с цепи - нагрубила клиенту, обругала Ашота и убежала наверх к Ленке. Витька отправился к клиенту налаживать отношения, а я погладила Ашота по плечу.

- Не бери в голову, Ашотик. Я это утрясу. Не обращай внимания, хорошо?

Он улыбнулся, кивнул. Но по его потемневшим глазам было видно, что разъярённая мелкая пакостница его все-таки задела.

Я поймала Маринку в обед. Ушла раньше из Пиццы и пошла к Ленке в маникюрный зал. Они сидели вдвоём в маленькой подсобке. Маринка уже успела пореветь и глаза у неё были красные. Увидев меня, она принялась безразлично рассматривать ногти, а Ленка заслонила её от меня с решительно-воинственным видом.

- Марина, нам нужно поговорить. Лена, выйди пожалуйста.

- Никуда я не пойду из своего зала. Это моё рабочее место, чего это я пойду? - голос Ленки ещё не повышенный, но уже готовый к обмену мнениями на высоких тонах, приобретает визгливые скандальные интонации.

Пропади ты пропадом, дрянь безмозглая! - думаю я про себя, сохраняя внешнюю невозмутимость: Тебе такой скандал в радость, у вас в маникюрном - это тонизирующая процедура, а у нас - мужчины. Ни один из них женских истерик годами не видит...