Искусство проклинать

- Жизнь очень сложная штука, Марина. Часто в ней многое не зависит от нашего желания. Человек не может иметь всё, чего хочет. Мне, например, однажды понравился твой поклонник и я тоже немного попереживала. Ну и что? Всё в жизни бывает.

- Ты правду говоришь? Какой поклонник? - загорается интересом Маринка.

- Да не всё ли равно, какой? Это давно было, я и забыла уже. Просто к слову пришлось. - я обрадовалась, что моя уловка отвлекла её от основной темы и постаралась изобразить смущение. Если у Маринки из-за любопытства переменился ход мыслей, значит, первый этап переговоров прошёл успешно.

- Тебе понравился... Ага... Да ты как раз из тех, кто сердцу запросто прикажет! А когда это 'давно'?

- Да ну его, Марина. Я уже и думать забыла... Ну, что, мир? Ты же знаешь, это не только нам с тобой нужно. Сколько людей будет задето, если мы с тобой не сможем все разногласия цивилизованно разрулить!

Она снова насупилась, буравя глазами свои супер-красивые коленки. Беда с этими небитыми!

- Я пойду, а ты подумай, Марина! Мы с тобой всегда можем обсудить наши проблемы вдвоём. Незачем посвящать в них посторонних и, тем более, накалять обстановку в мастерской. Родителей тоже стоит от этого оградить. Ты согласна?

В последнем аргументе, на который я очень рассчитывала, видимо было что-то слишком важное. Девчонка задумалась и сделала нужные выводы.

- Да...

После обеда она немного повеселела. Лев Борисыч несколько раз одобрительно посмотрел на меня, но я не успокоилась. Я знала, что это ещё не всё. История только набирает ход и неизвестно чем кончится. Дан вряд ли отвяжется от меня в ближайшее время, а Маринка может выкинуть новый фортель.

Ох, мальчик, заварил ты мне кашу! Не по-христиански это, наверное...

Я дождалась конца рабочего дня и поздравила себя с тем, что Дан не явился. Лучше пусть возле дома встретит. Даст девчонке успокоиться и набраться новых сил. Возле губернаторского его тоже не было, зато в почтовом ящике я нашла плотный конверт с предметом, напоминающим книгу малого формата.

Кажется, видеокассета. От кого бы это? Может, от Дана? Нет, не похоже... Подарок к Новому Году, что ли? Или компромат на кого-нибудь знакомого?

Я немного поболтала с Галиёй, доглаживающей бельё, поставила чайник. Мы вдвоём выпили роскошного китайского чая с черноикорными бутербродами для больной, потом обсудили новое платье Матвеевой, соседки из второго подъезда. Оно шло ей как корове седло, несмотря на астрономическую стоимость. Откровенная Галия возмущалась, что её мнение проигнорировано, хотя она хотела как лучше. Я её успокоила и развеселила рассказом о своих боевых подвигах в Паласе. Галия вовсе не кровожадная женщина, но она очень не любит, когда кто-то пытается обижать 'наших', а я для неё своя.

Когда она ушла, я приняла душ, расчесалась и села в глубокое кресло, выбирая удобную позу. Включила видик.

Сначала камера бесцельно пошарила по кустам, с редкой пожухлой листвой, прошлась по сухой траве. Съёмка делалась ночью, с дополнительным фонариком-прожектором прямо на камере и была любительской, среднего качества. По ходу движения из кустов завиднелась большая поляна с костром, возле которого восседал человек в рогатой маске, замотанный в тряпьё и шкуры. Он что-то пел, то понижая, то повышая голос, наподобие шамана, потом поднял руки и завопил в тёмное небо.

Прямо из травы поднялось около двух десятков одетых в тёмные балахоны людей и они начали кружиться вокруг шамана. Затем все скинули одежду, и, оставшись в одних масках, предъявили камере обнажённую плоть особей разного пола. Далее последовал новый сигнал рогатого и все 'приступили к разврату'.

Это было чёрте что! Никогда не любила порнографии, но кое-что приходилось видеть. Так вот, видео, которое специально замышляется, а потом снимается в убогом подобии игрового порнофильма, не пошло бы ни в какое сравнение с этой гнусной импровизацией. Куча бесноватых на экране стонала, извивалась, вздрагивала и выла, сливаясь в многоглавое мерзкое чудовище и распадалась на отдельные группы. Ужасно это было так же, как и противно.

Камера переходила от одной группы извращенцев к другой, останавливаясь на особенно пикантных деталях и достижениях. Меня уже начало подташнивать. Из толпы выделилась приземистая девица в маске, с серо-платиновым каре и в одиночку прошлась по всем группам, внося приятные новшества в их развлечения. У неё было размалёванное, смутно знакомое, лицо, и, когда она повернулась к камере, я узнала в 'маске' грубое, гротескное, но достаточно верное изображение себя самой. Смотреть дальше сил уже не было, но я ещё не дошла до морали. Я перемотала кассету вперёд и дошла до кадров, на которых рогатый председатель начал открывать рот.