Искусство распознавать чушь. Как не дать ввести себя в заблуждение и принимать правильные решения

Мейдофф определенно выглядел надежно и вызывал доверие. Он был известен в финансовой индустрии, активный участник с 1960-х годах и даже председатель NASDAQ. Помимо этого он был советником Комиссии по ценным бумагам и биржам США. Он утверждал, что использует достаточно убедительную схему и следил, чтобы она приносила большую прибыль, но не чрезмерную. Инвесторы с BLMIS чувствовали себя особенными, словно частью эксклюзивного братства избранных. Практически каждый инвестор предположил бы, что уважаемый 70-летний ветеран индустрии, который выглядит как человек, знающий свое дело, на самом деле его делает. По крайней мере, пока никто не смотрел на результаты. Если бы не желание инвесторов забрать из фонда больше денег, чем было, Мейдофф мог бы до сих пор продолжать махинации.

С точки зрения социальной психологии я не верю, что своим невероятным успехом Мейдофф обязан сверхъестественным навыкам убеждения, которые подарили ему невероятную силу убеждать людей отдавать деньги. На самом деле большинство инвесторов никогда и не встречались с ним, и не общались. Я думаю, Мейдофф преуспел, потому что ему помогало более 4800 инвесторов, которые, как и мы все, по природе своей чушеверны.

Я соединил слова чушь и легковерный, чтобы подчеркнуть детали мышления, которые упускает сам термин легковерность[69]. Несмотря на то что некоторые попадают под обманное влияние снова и снова, практически все ведут себя легковерно время от времени. Если обобщать, то исследования предполагают: люди, подверженные влиянию чуши, или чушеверные, принимают на веру всякую брехню, не сумев сделать выводы из доступных социальных сигналов, что несущий чушь человек не заботится об истине или не смог ее логически подтвердить[70].

Легковерный может поверить во что-то, несмотря на явные признаки нечестности, но чушеверный и не потрудится поразмыслить над этим, его не волнуют признаки обмана.

Неизбежная чушеверность некоторых – одна из причин, по которым кто угодно может повторить успешную схему Понци. Не надо быть гением фондовой биржи, чтобы выдавать не имеющие смысла объяснения роста прибыли и убеждать толпы отдавать вам огромные суммы денег, когда можно продемонстрировать – хотя бы временно, – что вы способны заработать на данных инвестициях. Это все, что нужно успешному оператору Понци.

Остальное в уравнении успешной схемы Понци не имеет никакого отношения к оператору. Все зависит от коллективного мышления инвесторов, задействованных в схеме. По большей части частные инвесторы BLMIS были умными людьми, и трудно предположить, что они попадутся на столь крупное мошенничество, поверх которого словно написано огромными буквами: «ЧУШЬ». Никто не может сказать, что инвесторам, таким как Джером Фишер, не хватало ума. Фишер больше всего известен как основатель успешной компании по производству женской обуви Nine West, подражавшей дизайнерским моделям по приемлемой цене. Здравомыслящий бизнесмен, он, как и многие другие, наверняка думал, будто защищен от мошенничества.

Другим инвестором BLMIS был Роберт Чу. В 2003 году они с женой решили продать дом. Время казалось подходящим, а дела на фондовой бирже шли успешно. Они собрали все сбережения до последнего доллара и, немного опасаясь, передали деньги Стэнли Чейсу, организатору сети в Лос-Анджелесе, который работал на Мейдоффа. Для Роберта и его семьи это было возможностью, которую нельзя было упускать. В конце концов, его родственники со стороны супруги тоже входили в инвестиционный фонд Мейдоффа, и уже много лет отлично жили на проценты (которые оценивались примерно от 15 % до 22 % в год). Семье Чу все казалось честным.

Среди прочих, насчет кого не так просто поверить, что они ввязались в схему Мейдоффа, был Стивен Гринспен, человек, от которого ожидаешь неуязвимости к махинациям. У него несколько докторских степеней университета Джона Хопкинса, он был лечащим профессором психиатрии в университете Колорадо, где изучал социальную некомпетентность и легковерность. К моменту выхода на пенсию Гринспен опубликовал около ста научных работ, а также прославился в психологии своей книгой «Анналы легковерности» (англ. Annals of Gullibility). Учитывая то, что Гринспен интересовался наукой легковерности, а главное – разбирался в ней, не должен ли он был распознать схему Мейдоффа? Однако тоже стал одним из более чем 4800 частных инвесторов BLMIS.