Искусство с 1989 года

Частичное сокрытие составляющих женскую форму частей за прозрачной дымкой нейлоновых сетчатых чулок — будто сексуализированный аксессуар женского гардероба в конце концов проглотил всего человека — предвосхищает интригующее изобразительное направление последних двух десятилетий, которое противоречиво стремится и открыть, и скрыть женское тело. Скульптура из сыромятной кожи «Седло» (2000) |95 | родившейся на Багамах нью-йоркской художницы перформанса Джанин Антони — типичный пример такого стремления. Созданная из того же материала, который идет на изготовление туфлей, ремней, портфелей, кошельков и, конечно, лошадиных седел, работа Антони выглядит словно движущееся кожаное одеяло, застывшее в процессе переползания. Форма тела художницы, принявшей коровью позу — позу животного, от которого взят материал скульптуры, — проглядывает под сморщенным листом сыромятной кожи, образуя измученный призрак произведения, превратившего присутствие художницы в коммодифицированное отсутствие: роскошная пустота, такая же пустая физически и эмоционально, как и изношенная сумочка.

Для скульптора из Северной Ирландии Кевина Фрэнсиса Грея открытие и сокрытие женского тела также являются конкурирующими, но никогда не исключающими друг друга в одном произведении настроениями. Вырезанные из добытого в Тоскане статуарного мрамора полупрозрачные складки шелковой вуали «Балерины» (2011) |96 | Грея вызывают в памяти навыки ренессансных мастеров, в то время как отражение неопределенного отношения к телу безошибочно современно. Избранный материал — камень — тяжел и непрозрачен, однако художнику удается создать впечатление тонкого свечения, подчеркивая собственный двоякий статус тела как одновременно физического и духовного, склонного как к духовным устремлениям, так и к материальному умиранию. Человеческая форма в центре произведения Грея, извиваясь, оказывается запертой между шелком и сырым камнем и, по-видимому, с равной готовностью может как испариться через первую материю, как и погрузиться обратно, потеряв свою скульптурность во второй.

97. Пипилотти Рист

Дайте волю своему телу (7354 кубических метра). 2008. Видеоинсталляция с мультиканальным аудио

Обманчиво прозрачная драпировка Грея увлекает нас своими потрясающими складками, обеспечивая в то же время расстояние между телом наблюдателя и телом наблюдаемого высеченным между ними занавесом. Противоположный импульс, имевший место у художников этой эпохи, сводился к полному проникновению воображаемого ви́дения: слияния глаза и «я». На передовой этих внутренних вторжений находится швейцарская мультимедийная художница Пипилотти Рист. Ее видеоинсталляция «Дайте волю своему телу» |97 |, занявшая в 2008–2009 годах атриум нью-йоркского Музея современного искусства, размером 7354 кубических метра, приглашала зрителей расслабиться в среде, которую многие сравнили с громадной утробой. Удобно расположившись на огромном круглом диване в самом центре инсталляции, похожем на расширенный зрачок, зрители оказывались в окружении семи видеоэкранов высотой 7,62 метра, которые демонстрировали яркие образы естественной ингрессии: от увиденного глазами улитки разделения травинок во время ее движения до скользящего всей своей длиной червя по грязным кончикам пальцев. Распечатанные инструкции на стенах зала не оставляли сомнения в том, что по задумке художницы зрители должны соединиться с выставкой на аэробном уровне: «Смотрите видео и слушайте звуки в любом положении или движении. Потянитесь: вытяните тело из бедер или смотрите через ноги. Кататься и петь разрешается». Для Рист женское тело — это не объект, на который нужно смотреть с расстояния, а внутреннее пространство, которое надлежит исследовать, пространство с собственным визуальным языком и эстетическими законами, требующими полного погружения зрительских чувств и бытия.

98. Джина Чарнецки

Я. 2013. Видеопроекция

Схожий инстинкт ассимиляции зрительских чувств с тканью произведения лежит в основе офтальмологически интенсивной инсталляции, созданной в 2013 году командой ученых под руководством британской художницы Джины Чарнецки. Используя передовую медицинскую технологию, Чарнецки проецирует в работе «Я» (2013) |98 | огромные подробные сканы радужной оболочки глаз участников на торцы зданий и экраны. Глаза, постоянно упоминающиеся в качестве физической особенности, которая вначале притягивает влюбленных, и издавна воспринимающиеся романтически, как окна, через которые можно увидеть самое сокровенное «я», в последние годы ценятся в роли биометрического подтверждения вашей индивидуальности, а также как надежный показатель физического здоровья. Превращая то, что позволяет аудитории воспринимать визуальное искусство, в само искусство, которое она воспринимает, Чарнецки сумела сконструировать изящно проникновенный и изобретательный кульбит самого ви́дения: произведение, взгляд которого буквально следует за вами, куда бы вы ни отправились, поскольку он ваш же собственный.

99. Хизер Филлипсон