Искусство счастья. Тайна счастья в шедеврах великих художников

Но единственный способ освободиться от страхов любви и тревог за то, что ты недостаточно получаешь взамен, – это отдавать, практиковать бескорыстную любовь. Она сродни родительской любви, которую демонстрирует нам Веронезе, или дружеской привязанности.

В механике счастья существует круговорот добродетелей, в том числе благодарности. Я могу испытывать признательность к разным людям за то, что они сделали меня счастливым. Наука говорит, что подобная благодарность в свою очередь сделает нас счастливее… Отсюда эти странные «тренинги благодарности», которые психотерапевты предписывают своим пациентам. С ними солидарны и врачи, поскольку благодарность оказывает благотворное влияние на здоровье. Признательная душа входит в состояние сердечной когерентности, когда сердцебиение замедляется и гармонизируется. Волны благодарности благотворно влияют на мозг, как показывают многочисленные исследования методом нейровизуализации. Психологические исследования как будто доказывают, что все, полученное от другого человека, приносит нам, как правило, больше счастья, чем мы сами доставляем себе.

Случаи благодарности нередки. Как и для счастья, для них требуется стать чуть более открытым, внимательным и думающим, к примеру, ко всем, кто помог нам стать самими собой: родителям, бабушкам и дедушкам, близким, друзьям, учителям. Ко всем, кто был рядом в определенные моменты нашей жизни, кто через свою любовь, привязанность и внимание подарил нам счастье или научил, как приблизиться к нему. Так же работает признательность к незнакомым людям за улыбку или человеческий жест, за уважение, любезность или просто за вежливость. Понимание того, что наше счастье в долгу перед другими людьми, само порождает счастье.

«Нас связывало нечто большее, чем любовь: согласие».

Маргерит Юрсенар[14]

Счастье никогда не страдает от того, что ощущает себя в долгу перед кем-то; скорее, оно страдает оттого, что не признает себя должником. Оно разрастается, питаясь благодарностью, этим «счастливым чувством нескончаемого долга», по словам философа Владимира Янкелевича.

Музыка Баха наполняла болью философа Сиорана: слишком прекрасная, слишком совершенная, слишком божественная. Канадская писательница Нэнси Хьюстон в своем великолепном эссе об «учителях безнадежности» удивляется: какой странный взгляд на жизнь… Если музыка Баха должна вызывать слезы, это же радость! Это благодарность невероятной цепочке человечества: Бах, скрипичные мастера, исполнители, инженеры, придумавшие диски и аппараты, с помощью которых мы можем слушать музыку, находясь вдали от музыканта, рабочие, сделавшие эти аппараты, – а сколько еще других!

Эта почти универсальная благодарность возможна при малейшем смирении: мы должны признать все, чем обязано другим наше счастье. Это смирение открывает перед нами бесконечное количество других проявлений счастья: ощущение себя наследником разума всего человечества, бескорыстия тех, кто думал, строил и действовал до нас и, в конечном счете, для нас.

Какое удивление испытываем мы, когда эмоционально, а не только интеллектуально, открываем для себя, что не нужно быть знакомым с кем-то, чтобы испытывать по отношению к нему чувство признательности… Радостное головокружение охватывает нас от благодарности ко всему роду человеческому… и, разумеется, к Веронезе, подарившему нам эту картину, порождаемые ею чувства и мысли. «Никогда у художника не было столь великого и высокого идеала. Это вечное празднество на его картинах имеет глубокий смысл: оно без конца ставит настоящую цель перед человечеством, идеал без обмана, счастье, которое неумные моралисты хотят оставить для загробной жизни. […] Итак, слава Паоло Веронезе, бросающему нам в глаза блестки счастья, которые божественная благосклонность предоставила в наше распоряжение!» – писал Теофиль Готье.

Счастье за пределами своего «Я»

Блаженный Франциск встретил одного благородного, но обедневшего и плохо одетого человека. Нищета эта так глубоко смутила его, что он в порыве сердечной жалости разделся и отдал человеку свой плащ». Иаков Ворагинский, Золотая легенда.

На этой роскошной фреске Джотто изображает юность будущего святого Франциска Ассизского. Спустя некоторое время после случая с плащом Франциск, сын богатого городского купца, отказывается от всего своего имущества, вплоть до одежды, чтобы посвятить себя обездоленным. Франциск понял, где его счастье. Он готовил себя к тому, чтобы стать бесконечно счастливым. Его главной заботой было не просто освободиться от помех счастью, на которое пал его выбор (обет бедности), но и разделить это счастье, подарив свой плащ, улыбку и пример.