Искусство счастья. Тайна счастья в шедеврах великих художников

Суметь узнать и принять счастье – настоящее искусство, мудрость, о которой мы только что говорили. Но как сделать, чтобы его отсутствие не превращалось в страдание? В этом нам может помочь медитация. Не шаг к углубленному анализу чего-либо – это западная традиция медитации, а акт присутствия в мире – восточная традиция. В психотерапии мы используем медитацию как один из способов лечения, позволяющих предотвратить рецидивы депрессивного состояния у наших пациентов. Тренировочные упражнения в этом случае заключаются в том, чтобы не отвлекать свое сознание от настоящего момента, не судить о том, что происходит в нас или вокруг нас. Просто принимать то, что происходит, и каждый раз, когда сознание куда-то «уходит», потихоньку возвращаться в настоящее. Таким образом, живопись пригодна для медитации. Она не так мощно провоцирует яркие эмоции, как музыка или чтение, но зато с большей силой вызывает в нас утонченные чувства и порождает спокойную связь с миром.

Какую бесценную связь поддерживают между собой медитация и счастье? Оба они учат жить в настоящем, а не в прошлом, о котором мы сожалеем или которое оплакиваем, и не в будущем, которого мы опасаемся и которое хотим контролировать. Многие всегда переживают счастье не в настоящем, а ретроспективно, как в тех стихах Реймона Радиге: «Я узнал тебя, счастье, / Только по звуку удаляющихся шагов». Степень нашего активного присутствия в мире усиливает нашу способность к счастью. Медитация помогает лучше ощутить это присутствие. Но она также помогает нам не добавлять новой муки к той, что приносит отсутствие счастья или несчастье: принимать счастье так же, как мы принимаем его отсутствие. Цель медитации скорее спокойствие, чем невозмутимость, скорее отход, чем отстраненность. Ее предназначение – не заменить действие, а предшествовать ему и следовать за ним; в случае же с самыми одаренными – сопровождать его. Она не стремится убить тревогу счастья или бороться с ней, она интегрирует ее в сердцевину счастья.

Таким образом, медитация помогает нам расширить наши отношения со счастьем – позволяет ему подпитывать, а не просто радовать нас.

Вернемся к Жану Симеону Шардену, его картине, его гению. К остановившемуся времени и полной легкости глубине, к которой он приобщает нас. Задумаемся над его картиной. Иногда, если позволит наша торопливая жизнь, мы сможем ощутить внутренний покой, услышать эхо «спокойствия неодушевленных предметов», которое тихо царит в его небольшом шедевре. Оно как эхо более обширного мира – реального, возможного или воображаемого мира, который нас окружает. Это пробуждение «океанического чувства», которое первые психоаналитики считали регрессией, но которое, как предполагают сегодня, является зачатком высшего состояния сознания. Стоя перед картиной Шардена, мы уже не смотрим, не восхищаемся и даже не медитируем.

Мы поглощены ею, не пытаясь понимать, действовать или размышлять. Граница между нами и картиной стирается. Мы – внутри картины. Мы и есть сама картина. Мы постепенно пришли в состояние, близкое к созерцанию. Определение, на мой взгляд, далеко превосходящее все другие, дает Андре Конт-Спонвиль: «Знать, что это такое, не желая воспользоваться этим, обладать им или судить его. Вершина духовной жизни… «Я» растворяется в созерцании себя как объекта».

Созерцательный подход очень интересует исследователей в области психологии. Он, в отличие от других, является единственной формой поведения, позволяющей добиться чувственного восприятия невидимого. Человек никогда не видел любви, бесконечности, покоя. Наблюдение, интуиция, размышление дают нам возможность предполагать, что они существуют. Созерцание позволяет знать это или, по крайней мере, прочувствовать.

Созерцание позволяет нам достичь одного из наивысших состояний счастья: растворения своего «я» или, скорее, его безграничного расширения. Когда мы счастливы, мы соединяемся со всеобъемлющим миром. Кто-нибудь скажет – с божественным.

«Идея вечности поистине прекрасна. Но все эти мгновения, поводы и возможности имеют место здесь и сейчас. Сам Бог достигает своей кульминации в настоящем моменте и во веки веков не станет еще божественнее».

Генри Д. Торо[43]

Счастье навсегда