Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953

За многие виды деятельности²³, от активной поддержки нацистов до выполнения черной работы, например стряпни и уборки, для немецких военных на оккупированной территории (зачастую под страхом смерти) и весьма туманно обозначаемых «изменнических намерений» и «враждебного отношения» к советской власти, судили как за контрреволюционные преступления по статье 58²⁴. Правовая ситуация в СССР весьма отличалась от послевоенной атмосферы в Европе (особенно во Франции и Бельгии), где суды снимали или сильно смягчали обвинения, сочтя определенные коллаборационистские поступки «закономерными, хотя и нежелательными, попытками выжить». Затем последовали массовые амнистии²⁵. В Советском Союзе суды в основном придерживались принципа сурового возмездия даже пассивным наблюдателям или тем, для кого неповиновение приказам нацистов означало казнь от рук оккупантов.

Оговоры и Военная коллегия

Само по себе дело о взяточничестве лейтенанта Баканова было необычным, но не совсем уж немыслимым. Конечно, заявления, будто работники военного суда берут взятки, не назовешь типичными, но поначалу эти заявления ограничивались несколькими судами нижнего и среднего звена в Москве. Главное тут, однако, что Сталин, видимо, воспользовался делом Баканова как предлогом, чтобы обвинить в коррупции Военную коллегию Верховного суда.

Одно распоряжение ЦК в феврале 1947 г. свидетельствует, что на прокуратуру оказывался нажим, дабы она не останавливалась на деле Баканова, а пошла гораздо дальше и, не щадя усилий, разоблачала взяточников в столичных военно-судебных учреждениях. Распоряжение предписывало главному военному прокурору вооруженных сил Н. П. Афанасьеву «взять под личное наблюдение следствие по делам о взятках по г. Москве в военных судебно-прокурорских органах, обеспечив его своевременное проведение»²⁶.

Будучи в тюрьме, Баканов дал показания на десятки людей из московских военно-судебных учреждений, благодаря чему его дело вылилось в большой скандал. Он потянул за собой множество работников органов военной юстиции разного уровня, якобы получавших взятки (не считая двадцати с лишним лиц, которые, согласно его показаниям, давали ему взятки). В целом Баканов сдал более трех десятков человек, с которыми работал, в том числе многих военных судей, бравших, по его словам, деньги за отмену или смягчение приговоров. В результате были арестованы трое судей военного трибунала Московского военного округа, четверо судей и трое секретарей военного трибунала Московского гарнизона (а также двое бывших членов этого трибунала), секретарь председателя Московского городского суда, военный следователь и адъютант, работавшие в Главной военной прокуратуре СССР²⁷. В конечном счете прокуратура предъявила обвинения во взяточничестве 61 чел., почти всем по оговору одного человека – лейтенанта юстиции А. Г. Баканова²⁸.

Бакановские махинации могли бы остаться единичным, хоть и тревожным примером коррупции на нижних уровнях системы военной юстиции в Москве. Однако, судя по ходу следствия, это дело привлекло внимание самого Сталина. Управление кадров ЦК под началом Кузнецова следило за делом с исключительной тщательностью и, возможно, способствовало его развитию. Самое главное: управление заявило, что Баканов дал следователям показания, будто некоторые работники высшего судебного органа страны по делам, касающимся военных преступлений, – Военной коллегии Верховного суда СССР -берут взятки. В подтверждение следователи ссылались на то, что после рассмотрения жалоб судьи Военной коллегии в ряде случаев смягчали и даже отменяли приговоры, вынесенные нижестоящими военными судами.

«Клеветать не буду»: Своеобразный процесс Баканова

По словам следователей, Баканов говорил просителям, что у него есть связи с влиятельными лицами в самой Военной коллегии Верховного суда. Дескать, люди, готовые дать взятку, могут ожидать положительных результатов, потому что он передаст их дела некоторым «полезным» членам коллегии. На допросах Баканов назвал по меньшей мере двух ее работников – секретаря Кевеш и инспектора Бородавкина. Доносы Баканова на персонал Военной коллегии помогли раздуть большой скандал, который бушевал в ряде высших советских судов несколько лет.

В середине лета 1947 г., 17-24 июля, в Москве прошел один из самых необычных процессов о взяточничестве в истории Советского Союза. Это был закрытый процесс двадцати пяти человек, якобы причастных к аферам Баканова. Поскольку их дела считались исключительно важными, их рассматривала специальная сессия Военной коллегии Верховного суда. Поэтому перед тройкой ее судей стояла чрезвычайно неудобная (можно сказать, типично сталинская) задача – вести процесс, на котором рассматривались показания, касавшиеся в том числе собственных сотрудников коллегии.