Исландские пряди

После этого он уехал в Исландию, и его родичи сочли, что будет разумным упрочить его положение женитьбой[892]. Человек он был бедный, однако владел хорошим двором в Скалахольте[893] и годордом[894]. Затем он отправился на север в Ивовую Долину на хутор У Реки Асгейра[895]. Там жил человек по имени Торвальд. У него была дочь, которую звали Далла. Они явились туда с утра пораньше. Хозяин принял их приветливо и пригласил погостить у него. Ислейв сказал, что прежде им надо потолковать:

— А дело у меня такое: я приехал сюда свататься и хочу просить у тебя руки твоей дочери.

Тот сказал:

— О тебе идет добрая слава, но вот тебе мой ответ: ежели хочешь жениться, перебирайся-ка ты сюда, на север.

Тот отвечает:

— Не думаю, чтобы я был готов оставить мое жилище и годорд или покинуть округу, где я живу. Так что нам лучше расстаться.

Затем они повернули своих лошадей и уехали.

Далла сидела тогда наверху на стоге сена, она была красавица, каких мало. Торвальд направился туда.

Она сказала:

— Кто это приезжал? Эти люди нам незнакомы.

Он сказал ей. Она спрашивает:

— Что у них было за дело?

Он сказал, что они приезжали сватать ее. Она сказала:

— И каков же был твой ответ?

Он сказал ей. Она говорит:

— Когда б решение принимала я, то не стала бы выдвигать никаких условий.

Он отвечает:

— Тебе очень хочется этого брака?

Она отвечает:

— Может быть и так, потому что у меня есть честолюбивое желание получить в мужья лучшего из людей и произвести вместе с ним на свет достойнейшего из сыновей, который когда-либо родится в Исландии[896]. Сдается мне, всего разумнее было бы отправить за ними кого-нибудь.

Он сказал:

— Нельзя сказать, чтобы твое желание мало для нас значило.

За ними было послано. Торвальд говорит теперь, что поразмыслил и не видит больше препятствия в том, что Ислейв не готов переехать на север. Тот сказал, что доволен его решением.

Затем Далла была выдана за него, и с той поры они жили в Скалахольте, и у них родились сыновья Гицур, Тейт и Торвальд, все трое — благородные мужи, хотя один из них и возвысился больше других[897]. Гицур был человек рослый и сильный.

Потом жители страны решили поставить над собой епископа, и им был избран Ислейв[898]. И вот он уехал из страны, а когда воротился, то жил в Скалахольте, а Далла пожелала распоряжаться половиной их владений. В то время было нелегко побудить людей уделять им толику своего имущества. Десятины тогда не было, но вся страна была обложена податями[899].

Ислейв был человек недюжинный во всем. У него воспитывался Ион сын Эгмунда, тот, что впоследствии стал епископом в Холаре[900], и всякий раз, когда при нем заходила речь о видных собой или искусных людях или о ком-то, кто отличался еще чем-нибудь хорошим, он неизменно воздавал хвалу Ислейву и говорил:

— Таков был Ислейв, мой воспитатель. Он был красивейшим и искуснейшим из людей, лучшим человеком из всех.

Они говорили на это:

— Почему ты упомянул о нем?

Он отвечал:

— Я всегда вспоминаю его, стоит мне только услышать, как говорят о хорошем человеке. А в том, что он был таким во всем, я убедился сам.

ПРЯДЬ ОБ ЭГИЛЕ СЫНЕ ХАЛЛЯ С ПОБЕРЕЖЬЯ {32}

1. Олав конунг отправляется в Данию в Лимафьорд

Рассказывается, что однажды летом Эгиль сын Халля с Побережья[901] уехал из Исландии в Норвегию с человеком, которого звали Тови сын Вальгаута. Тови этот был гаутландец и происходил из знатного рода. Рассказывают, что Вальгаут, его отец, был ярлом в Гаутланде[902]. Отец и сын были несхожи нравом: ярл был закоренелым язычником, а Тови уже в юности отправился в викингский поход, вскоре крестился и принял истинную веру. Тови провел зиму в Исландии у Эгиля сына Халля, а потом они вместе уехали из страны. Плавание их было удачным. Они пересекли море, достигли Норвегии и явились к Олаву конунгу. Он хорошо встретил их и пригласил к себе, и они приняли его приглашение.

Кое-кто рассказывает, что вместе с Эгилем приехали Торлауг, его жена, и Торгерд, их дочь[903], ей тогда было восемь лет от роду.

Они жили у конунга, и тот очень благоволил к ним. Как и следовало ожидать, он высоко ценил достоинства Эгиля и считал его незаурядным человеком. Пока они находились при дворе, для матери и дочери была нанята светелка, и они жили в ней некоторое время.

Рассказывается, что после того, как оба друга пробыли при дворе некоторое время, они сильно приуныли. Конунг вскоре заметил это и спросил, в чем дело.

Эгиль отвечает:

— Думаю, мне бы больше пристало, государь, чтобы жена моя и дочь также могли жить при дворе. Однако по причине моей связи с ними я не решался просить вас об этом.

— Мы охотно дадим на это согласие, — говорит конунг, — раз вам это больше по нраву.

После этого женщины перебрались в покои, где жили дружинники. А когда конунг увидал девочку Торгерд, дочь Эгиля, он сказал, что, похоже, она не будет обделена удачей. Так и вышло, как и следовало ожидать, потому что она стала матерью епископа Иона Святого[904].