Исландские пряди

Они прибыли на восток в Ямталанд и явились домой к человеку, которого звали Торир[1051]. Он был тамошним лагманом и человеком очень уважаемым. Их там хорошо приняли. А после того как они пробыли там некоторое время, они рассказали Ториру о своем поручении. В ответ тот сказал, что решение этого дела не в меньшей мере зависит от других жителей страны и что надо собирать тинг. Так и было сделано — разослали стрелу и созвали на тинг множество народу[1052]. Торир отправился на тинг, а конунговы посланцы тем временем оставались у него дома. Торир объявил народу об их деле, и все сошлись на том, что они не станут платить никакой подати конунгу Норвегии. Что же до гонцов, то некоторые предлагали повесить их, а другие — принести в жертву[1053]. Порешили на том, что их следует задержать до тех пор, пока туда не приедет управитель конунга шведов, и пусть тогда эти люди решают по своему усмотрению и в согласии с волей жителей страны, как с ними поступить. А до того было решено делать вид, что гонцам оказывается хороший прием и что им надо дожидаться, пока соберут подати. А еще решили разделить их так, чтобы на постое они жили по двое на одном дворе. Тородд остался у Торира еще с одним человеком.

На йоль[1054] там был устроен большой пир, припасы и пиво для которого собирали всем миром. На нем присутствовало много жителей деревни, и они все пировали вместе. Неподалеку оттуда находилась другая деревня, и там жил зять Торира, человек могущественный и богатый. У него был взрослый сын. Каждый из свояков должен был провести половину йоля в гостях у другого. Сначала пировали у Торира. Торир сидел рядом со своим зятем, а Тородд — с сыном бонда. В тот вечер там устраивались большие состязания: люди соревновались, кто кого перепьет, затем затеяли спор и стали сравнивать норвежцев и шведов[1055], а там и их конунгов — как тех, которые были прежде, так и тех, которые правят теперь. Потом зашла речь о раздорах между двумя странами, и принялись сравнивать, кто у кого перебил больше народу и учинил больше грабежей.

Тут сын бонда сказал:

— Если наши конунги и потеряли больше людей, то когда после йоля сюда прибудут с юга управители конунга шведов, они наверняка сравняют счет, лишив жизни еще дюжину человек. А вы, бедолаги, и ведать не ведаете, чего ради вас здесь удерживают.