Исландские пряди

— Ну что ж, мы выяснили все обстоятельства твоего дела. А теперь я расскажу о том, что случилось со мной. Когда я спал на корабле, мне явился Олав конунг, мой отец[1194], и обратился ко мне с гневной речью: «Вот ты лежишь тут, Магнус конунг, и у тебя одна забота: как бы убить родича моего скальда из-за какой-то безделицы, и это — вместо того чтобы подумать о том, как одержать славную победу над твоими врагами датчанами, а ведь уже задул попутный ветер. Будь милостив ко всем, кто сейчас находится на корабле, или тебя ждет возмездие в этом мире и не будет тебе удачи». А как только я проснулся, я увидел как вы оба, Сигват и Храфн, проходили мимо, и тогда я еще больше устрашился предостережения моего отца, так что мне уже было не до убийства Кетиля или других проступков Храфна. А теперь, добро пожаловать к нам, Храфн, ибо этого хочет мой отец, а в качестве возмещения за то, что я плохо с тобой поступил, я даю тебе в жены Хельгу, дочь Кетиля, и с нею большое приданое.

Храфн отвечает:

— Я с благодарностью принимаю это. Но летом я бы хотел поехать в Исландию, с тем чтобы освободиться от обвинения, а затем не задерживаясь поспешу к вам. Если все будет в порядке, я обернусь этим летом.

Конунг просил его так и сделать. Тогда Сигват скальд рассказал конунгу о том, как он обратился с молитвой к Олаву конунгу, чтобы тот помог Храфну, когда он не смог найти поддержки у своих друзей. Конунг сказал:

— Высоко же ценит мой отец твою дружбу, если он и теперь, как и прежде, когда он еще жил в этом мире, помогает тебе во всем, с чем бы ты к нему ни обратился.

Храфн уехал в то же лето в Исландию и приехал как раз на альтинг. Там его дело было быстро улажено. После этого он уехал из страны вместе с матерью. Храфн взял в жены Хельгу, и конунг дал им большие владения. С тех пор Храфн никогда не расставался с Магнусом конунгом, пока конунг был жив. Храфна считали достойным человеком. И здесь кончается рассказ о нем.

ПРЯДЬ ОБ АРНОРЕ СКАЛЬДЕ ЯРЛОВ {47}

Однажды, когда оба конунга[1195] сидели в одной палате и пировали, случилось так, что приехал туда Арнор Скальд Ярлов. Он тогда как раз сложил хвалебные песни о них обоих. И вот когда скальд смолил свой корабль, к нему являются посланцы от конунгов и просят его прийти и исполнить песни. Он тотчас же отправляется к ним, даже не смыв с себя смолу.

Подойдя к палате, он говорит привратникам:

— Дорогу скальду конунгов! — после чего проходит внутрь, направляется прямиком к Магнусу конунгу и Харальду конунгу и говорит:

— Да здравствуют оба властителя!

Тогда Харальд конунг говорит:

— И о ком же ты собираешься произнести песнь сперва?

Он отвечает:

— О том, кто моложе[1196].

Конунг спрашивает:

— Отчего же сперва о нем?

— Оттого, государь, — отвечает тот, — что говорят: молодежь нетерпелива. Однако каждый из них считал для себя более подобающим, чтобы первой была исполнена песнь в его честь.

И вот скальд начинает песнь, и первым делом говорит в ней о ярлах, что правят на западе за морем, а там поминает и о своих странствиях.

И когда доходит до этого, Харальд конунг говорит, обращаясь к Магнусу конунгу:

— Что же ты сидишь, государь, и слушаешь эту песнь? Разве ты не слышишь, что он сложил ее о своих поездках да о ярлах с западных островов?[1197]

Магнус конунг отвечает:

— Наберемся терпения, родич. Сдается мне, прежде чем он успеет досказать эту песнь до конца, ты решишь, что я получил свою хвалу сполна.

Тут скальд сказал:

Магнус, слушай стих могучий,
лучше вас не знаю князя,
ютов конунг[1198]

, доблесть вашу[1199]я восславлю в песни плавной.
Ты, друг хёрдов[1200], точно сокол[1201],ровни нет тебе средь равных,
быть твоей удаче выше
всех, пока не треснет небо[1202].

Харальд конунг сказал тогда:

— Хвали этого конунга сколько хочешь, — говорит он, — однако не оскорбляй при этом других конунгов.

И вот скальд сказывает свою песнь дальше и произносит такие висы: