Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

О том, насколько остро Филипп ощущал опасность ереси, можно судить по его поведению в Каталонии. Принципат, без сомнения, являлся одним из слабых звеньев испанского бастиона и благодаря его открытости со стороны Франции, и благодаря тому, что привилегии делали его плохо поддающимся королевскому контролю. Все прекрасно знали, что среди бандитских групп, постоянно ходивших туда и обратно через границу, были гугеноты. Кроме того, имелись все основания подозревать, что ересь находила приверженцев среди постоянного потока французов, которые уже несколько лет подряд переходили через Пиренеи в Каталонию в поисках работы. Если бы ересь пустила корни в Каталонии, положение стало бы крайне серьезным, поскольку у принципата имелись все предпосылки для превращения во вторые Нидерланды: сильная традиция независимости, собственные законы и привилегии и ненависть к Кастилии, усугублявшаяся языковыми и культурными различиями. Таким образом, когда возникла напряженность на границе Каталонии, опасения короля усилились, и вице-королям был дан приказ проявлять особую бдительность в охране границы. В 1568 году ситуация стала настолько тревожной, что корона приняла дополнительные строгие меры. Уроженцам Арагонской короны было запрещено учиться за рубежом; в Каталонии ужесточили цензуру; всем французам запретили преподавать в каталонских школах. Затем, в 1569 году, каталонцы отказались платить новый налог под названием excusado, который был только что введен папой Пием V. Убежденный, благодаря их отказу, что они вот-вот перейдут в протестантизм, Филипп приказал инквизиции и вице-королям принять меры. Diputats и ряд представителей знати были арестованы.

Решительные действия короля против каталонских властей указывают на его глубокую озабоченность сложившейся ситуацией. Как стало ясно позднее, эти действия не имели под собой достаточных оснований, и в правящих кругах Каталонии не было никаких признаков ереси. Тем не менее положение выглядело достаточно тревожным. Протестантизм становился опаснее с каждым часом, и это происходило в тот момент, когда угроза со стороны ислама тоже приближалась к максимуму. Однако Каталония оказалась не единственным регионом Испании, которому угрожал бунт и ересь. В рождественскую ночь того страшного 1568 года, когда Каталония оказалась в опасности, когда голландцы отрезали морской путь через Бискайский залив, когда был арестован и умер сын и наследник Филиппа дон Карлос, отряд мавров под началом некоего Фараха Абенфараха ворвался в Гранаду, неся с собой весть о том, что в Альпухаррас началось восстание. Несмотря на то что восставшим не удалось взять город, их вторжение стало сигналом о начале восстания в бывшем Гранадском эмирате. Теперь Испания, окружившая себя такой прочной защитной стеной против протестантизма, обнаружила, что ей угрожают изнутри, и эта угроза исходила не от протестантов, как все ожидали, а от ее старых врагов, мавров.

Второе восстание в Альпухаррас (1568–1570)

Если крещеные евреи долгое время находились под пристальным вниманием инквизиции, то обращенные мавры беспокоили Святую палату гораздо меньше. В значительной мере это объяснялось тем, что инквизиция презирала их. Мавры были в большинстве своем простыми людьми, не занимавшими важных постов в государстве, и, даже если имелись все основания сомневаться в искренности их обращения, их верования не угрожали сбить с толку других верующих. С другой стороны, не вызывает сомнений тот факт, что мавританские общины в Испании являлись достаточно большой проблемой, поскольку представляли собой неассимилированное национальное меньшинство, связанное с главным врагом Испании – турками.

Дикий всплеск национальных и религиозных распрей в Андалусии в период с 1568 по 1570 год являлся проявлением длительной вражды, преобладавшей в отношениях между христианами и маврами Южной Испании, и глубокого возмущения мавров тем, как к ним относились. На самом деле этот бунт был абсолютно предсказуем и даже был предсказан, хотя король предпочел игнорировать соответствующие предупреждения. И еще этого бунта можно было избежать, если бы представители власти вели себя не так глупо. Дело в том, что восстание в Альпухаррас, хотя и было отчасти вызвано старыми обидами, копившимися многие годы, но в основном стало ответом гранадских мавров на произошедшее недавно резкое ухудшение их положения.