Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Одним из приверженцев нового знания был Элио Антонио де Небраха (1444–1522), вернувшийся домой из Италии в 1473 году, в том самом году, когда в Испании появилось книгопечатание. Небраха, занимавший пост королевского историографа, был грамматистом, лексикографом и издателем классических текстов в лучших гуманистических традициях. Но его интересы, как у многих гуманистов, распространялись и на родной язык, и в 1492 году он издал книгу кастильской грамматики – первую книгу грамматики, написанную на современном европейском языке. «Зачем она нужна?» – спросила Изабелла, когда он преподнес ей книгу. «Ваше величество, – ответил за него епископ Авилы, – язык – это идеальный инструмент империи».

Ответ епископа оказался пророческим. Один из секретов доминирования Кастилии в Испании XVI века заключался в триумфе ее языка и культуры над языками и культурой других частей полуострова и империи. Культурному и лингвистическому успеху кастильцев в XVI веке, несомненно, способствовал упадок каталонской культуры, а также преимущественное положение кастильского, как языка двора и бюрократии. Но, в конечном счете, источником культурного превосходства Кастилии стала изначальная живость и энергия ее языка и литературы конца XV века. Язык самого великого произведения, созданного в Кастилии Католических королей, Celestina, написанного конверсо Фернандо де Рохасом, одновременно энергичный, свободный и уверенный – язык, который действительно стал «идеальным инструментом империи».

Живой, энергичный язык был порождением общества, исполненного жизненной силы, чьи интеллектуальные лидеры разделяли пытливый дух, характерный для многих людей Европы XV века. Гуманизм, которому покровительствовал двор и который популяризировало издание классических текстов, нашел восторженных приверженцев среди конверсо и постепенно завоевал признание в университетах Кастилии. После основания университета в Алкала и публикации Полиглотты испанский гуманизм достиг зрелости. Королевское покровительство помогло привить уважение к новому образованию, а новое образование, в свою очередь, доказало, что является полезным ключом к королевским милостям. Кастильская аристократия, как и аристократия других европейских стран, быстро усвоила этот урок. Среди семи тысяч студентов, обучавшихся в XVI веке в университете Саламанки, всегда были представители знатнейших испанских фамилий, а некоторые дворяне, как, например, преподаватель греческого языка в Алкала дон Алонсо Манрике, сами становились выдающимися деятелями нового образования.

Иногда проявления испанского гуманизма, несомненно, бывали грубоватыми и незрелыми, но даже это в определенной степени искупается энтузиазмом, характерным для культурной жизни Кастилии Католических королей. В стране царила атмосфера интеллектуального воодушевления и жажды общения с внешним миром. И это, прежде всего, отличало Испанию Фердинанда и Изабеллы от Испании Филиппа II. Испания Католических королей была открытым обществом, с готовностью впитывавшим зарубежные идеи. Но учреждение инквизиции и изгнание иудеев – шаги в противоположном направлении. Однако они оказались недостаточными, чтобы отвратить Испанию от тех открытий, которые ждали ее за пределами собственных границ. Под управлением Католических королей Кастилия, решившая на тот момент свои внутренние проблемы, была готова со всей энергией, выплеснувшейся после долгого пребывания в замкнутом пространстве, идти навстречу новому опыту, как политическому, так и экономическому. Открывая Кастилии новые горизонты, Фердинанд и Изабелла привели эту энергию в действие. Именно Кастилия, а не родившаяся в конце XV века Испания внезапно проснулась и осознала свой потенциал. Для кастильцев Кастилия уже была Испанией, которую манило еще более великое будущее, а обстоятельства и дома, и за морем неумолимо толкали ее к роли империи.

Глава 4. Имперская судьба

Внешняя политика Фердинанда

Изабелла умерла 26 ноября 1504 года. Ее внук император Карл V окончательно утвердился на испанском троне только в 1522 году. Сложные и сумбурные восемнадцать лет между этими датами стали решающими в определении будущего испанской монархии. Вопреки достаточно серьезным шансам противоположного исхода, объединение корон каким-то образом пережило эти годы, королевская власть над знатью и городами Кастилии укрепилась, и Испания двинулась по пути создания империи под властью Габсбургов. В том, что получилось в результате, случайность сыграла не меньшую роль, чем реализованные замыслы. Но в той мере, в которой этот результат можно приписать какой-то определенной политике, это была политика Фердинанда и кардинала Сиснероса.