Испанская прелюдия

Донцов изложил идею Джиги Старинову, тот, в свою очередь, обратился к республиканскому командованию и к Берзину. Бюрократическая машина закрутилась и вскоре начала выдавать результаты. Вместо морских мин в бригаду были привезены глубинные бомбы, большие цилиндры зловещего вида весом около полутонны.

Джига отбыл в Валенсию, где встретился со специалистом по взрывному делу, присланным туда Берзиным, по фамилии Дерибас и по имени Платон. Увиделись они не в каком-то служебном кабинете, а возле входа в Лонха-де-ла-Седа, древнее здание готической архитектуры. Позднее Иван понял, что это была идея самого Дерибаса, развеселого парня лет тридцати с длинным носом и тонкими усиками, эдакого эпикурейца, одетого в отменно пошитый серый костюм, умевшего совмещать приятное с полезным. Когда они знакомились, Иван услышал необычную фамилию и едва сдержал смех, вспомнив Барабаса.

– Ну и что мы здесь стоим как безмозглые столбы? – сказал Дерибас, глаза которого излучали веселые искры. – Пошли. Вон смотри, народ валом валит.

Вокруг слышались веселые восклицания, радостные возгласы и приветствия. Мелькали красивые женские лица, изящные прически. Яркие, пестрые современные платья сменялись национальными костюмами с широкими многочисленными оборками. На ветру колыхались разноцветные веера, от быстрой ходьбы развевались воздушные, легкие шали и кружева. На солнце переливались всеми оттенками дорогие серьги и ожерелья. Изысканно, со вкусом одетые мужчины выделялись на этом фоне своими светлыми костюмами и красными галстуками.

– Куда это они все? – спросил Джига, удивленно глядя на нарядную толпу.

– На корриду или, если хочешь, фиесту. В Испании небо может рухнуть на землю, а коррида останется. Вот давай и мы с тобой растворимся в потоке удовольствий, пока у нас есть такая возможность. Сходим, посмотрим на яростных, но глупых быков и на тореро, которые не намного умнее этих животных, но отменно управляются с холодным оружием. Потом посидим в каком-нибудь развеселом заведении с вином и дамами в тугих вечерних платьях. – Дерибас усмехнулся и подмигнул Джиге, обескураженному неожиданным предложением.

Тот готовился к серьезному обсуждению проблемы, а тут вдруг такое!

– А обсуждать нам особо нечего, – продолжил Дерибас, как бы угадав мысли Ивана. – Я и так знаю, что надо делать. Завтра и начнем. А сегодня будем песни петь и веселиться, как говорят на флоте. За мой счет. Мне тут чуть-чуть денег выделили на непредвиденные расходы.

До арены Плаза де Торос они добрались пешком и разместились на верхнем ярусе, на галерке, чтобы охватить весь масштаб зрелища, как пояснил Дерибас.

– А для детального рассмотрения у меня есть вот это, – сказал он и достал небольшой бинокль из кожаной сумки.

Трибуны быстро заполнились. Прозвучал республиканский гимн, следом – революционные песни, за ними – «А кукарача…». Вокруг кроме рекламы пестрели лозунги и призывы. На особо крупном плакате красным по белому было выведено «Но пасаран!». За барьером желтел аккуратно подметенный крупный песок.

На противоположной стороне, в проходе, появились помощники матадора с корзинами на плечах. У барьера они вытащили мулеты и надели их на палки. Оркестр заиграл бравурный марш в стиле пасодобль, раздались аплодисменты. На арену вышли матадоры и подняли руки в качестве приветствия. За ними на поджарых лошадках ехали пикадоры. Позади шли служители, в обязанности которых входила уборка мертвых животных. Они вели за собой упряжку мулов.

Наконец-то представление началось. Публика то затихала, то взрывалась оглушительным хором. Джигу так увлекло действо на арене, что он, не помня себя, орал по-русски, пытался на полном серьезе помочь советами команде тореро.

Дерибас молчал и улыбался. Его мало интересовал бой быков, он наслаждался психологической атмосферой, наблюдал за взбудораженными лицами зрителей.

На выходе с арены Дерибас указал на мужчину лет тридцати с небольшим в одежде матадора: узкие брюки до колен, камзол чуть ниже пояса, жилет, расшитый золотом, и каракулевая шапочка.

– Дамиан, как и всегда, при полном параде, – сказал он.

– Тореадор? – спросил Джига.

– Бывший, – ответил Дерибас. – Сейчас вышибалой служит в одном веселом заведении. Но на корриду всегда ходит вот так, одетым по форме. Имеет право. Он получил большую известность на арене в Севилье, а когда город заняли фалангисты, начал резать их как бычков или даже свиней, особенно самых голосистых площадных ораторов. При этом своего авторства этот парень не скрывал, на каждом трупе оставлял записку: «Привет от Деми». С десяток этих негодяев порешил. Его в конце концов изловили, а когда конвоировали в тюрягу, он умудрился сбежать, заколол конвойных кинжалом, спрятанным в рукаве. Теперь находится здесь. Великолепный вояка. Мы с ним познакомились в ресторанной драке. Я ему помог трех наглецов из кабака вытурить. С тех пор иногда беседуем за бокалом вина.

– Познакомь меня с ним, – неожиданно попросил Джига.

Дерибас недоуменно пожал плечами.

– Как вам будет угодно, кабальеро. Эй, Деми! – окликнул он матадора.

Тот обернулся и заулыбался.