Испанский рассвет

Особенно когда Диего и Эстер объявили, что собираются пожениться. Диего планировал продать свой дом и переехать к ней. Он оформил с Арройо деловое партнерство, куда включили и Мию, и вложил свои средства во все проекты Альмы: новую мельницу, дегустационный зал, ресторан. Рудольфо больше не мечтал о переезде в Мадрид. Их отношения с Альмой в корне изменились. Он пообещал сестре, что не будет оспаривать ее видение будущего фермы, на что она ответила, что без Рудольфо как управляющего сама не справится.

Бакстер наслаждался жизнью на полную катушку. Под руководством Хавьера Мартина он осваивал фламенко. Учеба проходила с полным погружением – он постоянно слушал игру великих мастеров. Новое увлечение завладело всем его существом; он даже заподозрил, что без испанцев в его роду точно не обошлось. И хотя до совершенства было далеко, он уже вполне уверенно исполнял несколько композиций. Да и если честно, мастерство не имело большого значения. Главное, что он давал пищу душе и получал чертовское удовольствие от занятий.

Кстати, во время первого же урока с Мартином выяснился забавный момент: музыкант был счастлив в браке, и в семье росло четверо детей – что только подтверждало вывод Бакстера о том, что можно совмещать творчество и счастливую семейную жизнь.

Бакстер снова начал писать. В голове постоянно рождались мелодии, и он их сразу исполнял на гитаре. Он возобновил отношения с парнями из «Кактус роуд» и частенько делился с ними новыми мелодиями, которыми в последнее время просто фонтанировал. Может быть, у него получится даже что-то продать.

Его пара рук оказалась незаменимой, когда требовалось что-то построить или отремонтировать на ферме. Бакстер многому научился у местных зодчих. Возводя мельницу, они вместе создавали произведение искусства. Если все пойдет по плану, к следующему лету она будет готова и новый урожай Альма сможет перемалывать на собственной мельнице. Для Бакстера стало полной неожиданностью, что он снова полюбил стройку, совсем как в юности. Поэтому идея вернуться в строительный бизнес уже не казалась такой пугающей.

Сегодня заканчивался сбор урожая. Стол ломился от бутылок свежего масла и тарелок со всевозможными закусками: сыровяленым мясом, ensala-dilla rusa [39], сыром «Манчего», оливками и крупным соленым миндалем. В ведерках со льдом охлаждались четыре уже почти пустые бутылки игристого вина. Брат Эстер, стоя у двух огромных сковородок, занимался приготовлением fideuá de mariscos ‒ блюда, очень похожего на паэлью, в котором вместо риса использовали вермишель. От одного вида лангустов, мидий и моллюсков, искусно уложенных сверху вместе с ломтиками лимона, текли слюнки. Запах морепродуктов чудесно сочетался с ароматами осеннего воздуха.

Мия и Диего сидели за шахматной доской друг против друга. Прическу девочки украшал розовый бант в горошек. Как же она повзрослела! Под чутким руководством дона Диего Мия улучшила навыки игры в шахматы и иногда даже выигрывала у него партию-другую. В испанском Мия тоже поднаторела, и теперь за шахматной доской они могли болтать часами. Эстер сидела рядом с Мией и подбадривала ее улыбкой, такой же теплой, как испанское солнце. На земле справа от стола Пако воспитывал ударами лап нового щенка Мии – водолаза по имени Лила.

Булочник Альберто сидел рядом с Бакстером, который держал в руках гитару. Последнее время они много времени проводили вдвоем, музицируя. И хотя в изучении испанского успехи Бакстера были не такими впечатляющими, как у Мии, его словарного запаса хватало, чтобы мечтать вслух и строить с Альберто планы создания новой группы.

– Пап, – окликнула его Мия как раз в тот момент, когда они с Альберто решали, что будут играть дальше. – Давай фламенко.

– Не уверен, что получится, солнышко.

– Creo que estás listo. – Получится.

Второй раз просить его не пришлось. Бакстер развернулся к Альберто, тот уже все понял и начал хлопать в ладоши. Сосредоточившись на ритме, который задавал булочник, Бакстер начал играть большим пальцем, используя технику «пульгар» для извлечения мелодической линии. Он постучал безымянным пальцем по корпусу гитары и заиграл перебором компасы фламенко, которые ему удавались особенно хорошо.

Альма присоединилась к Альберто и тоже начала хлопать. Они оба безошибочно отбивали ритм, чувство которого было у испанцев в крови. Вскоре вся семья вскочила на ноги, танцуя и хлопая в ладоши под звуки фламенко. Когда-то Бакстер гастролировал по всему миру, ему не раз приходилось выступать перед толпами людей, но никакая публика не могла сравниться с друзьями и семьей, которые его сейчас окружали.

Мия танцевала рядом с бабушкой, и когда она поглядывала на отца, в ее взгляде Бакстер не видел ничего, кроме безграничной любви. Сердце Бакстера наполнилось предчувствием чуда. Он еще не до конца осознал, какого именно, но за хвост он его держал уже очень крепко.