Исполняя Главную Роль

- Знаешь, обычно я тебя успокаиваю фразами из серии: «Не будь глупцом», но сейчас у тебя и правда есть повод поволноваться.

- Боже, ну спасибо тебе за это.

Гарри обняла Джона за плечи и поймала его взгляд в отражении зеркала.

- Ты будешь гениален, ты и сам это знаешь. Я серьезно.

- Я не знаю, Гарри. Кто-нибудь поверит в это?

- Во что?

- Ну… Он, я, пара.

- А с чего бы им не поверить?

Джон вздохнул.

- Ему, что, всегда необходимо быть таким пугающе великолепным?

- Дорогой, но ты и сам не Квазимодо.

- Знаю. Но я такого типа парень, которого ты тащишь домой к маме, чтобы представить семье. А его типаж - это типаж человека, по которому ты пускаешь слюни с другого конца комнаты и никогда не находишь повода заговорить с ним.

- В этом есть определенное рациональное зерно. Джонни, отбор актеров осуществлялся не по прихоти. Думаю, им нужно было это напряжение. Им не нужны были два красавчика или два соседских паренька. Им были нужны именно ты и он, – Гарри похлопала Джона по плечам. - Водитель заедет за нами через час. Иди-ка ты в душ.

- Сегодня будет сцена в больнице, да?

- Сначала в приемном покое.

- То есть он не шутил, когда говорил, что будем снимать последовательно?

- Не шутил. Все по порядку. Хотя некоторые сцены на улице могут быть сняты непоследовательно, если подведет погода.

- В это время года погода здесь исключительно чудесная, иначе и быть не может.

Гарри засмеялась.

- Я подожду тебя в гостиной.

Через час Джон ехал вместе с Гарри на заднем сиденье автомобиля, арендованного студией, разглядывая пустые и темные улицы Торонто, которые проносились за окном. Все, что касается этого фильма, было непривычным для него, и речь шла не только о самой специфике проекта и его непосредственном участии в этом.

Режиссер принял необычное решение: снимать полностью на натуре в пригородах Торонто, без использования звуковых павильонов. Что, конечно же, осложнило жизнь логистам и рабочим, но, зато должно было придать правдоподобности сценам, которые невозможно будет воспроизвести в студийных условиях. После общей читки сценария, Энг посадил около себя его и Шерлока, чтобы рассказать о своем видении того, как фильм должен выглядеть и о его настроении.

- Без преувеличений и минималистично, - говорил он. – Чтобы чувства выступали на первый план. Не насыщенные цвета. Никакого мягкого освещения, так что даже не просите. - продолжал Энг, погрозив им пальцем. – Музыка, очень тихая. Может быть, вообще без музыкального сопровождения. Еще нет решения. Все - это только вы, вы оба, - сказал он, указывая на каждого из них по очереди. – Шерлок – ты луна. Холодная, ясная, далекая. Очень высоко. Недостижимо. Джон, а ты - земля. Уравновешенная, теплая, доступная. И нам нужно доставить луну на землю, и подняться в горы. К вершинам и равнинам, покрытым снежными шапками.

Шерлок кивал так, будто бы он полностью все понимал. Джон кивал тоже, хотя все, о чем он мог думать в тот момент это: «Я вообще не понимаю, о чем он говорит».

В первые пару дней ему придется выполнять двойную работу. Он должен будет играть не только Марка, но и его брата-близнеца Джеймса, который находится в больнице. Ему недавно поставили диагноз: рак. Персонаж Шерлока будет его лечащим врачом, а также соседом. Их первая встреча с Марком состоится тогда, когда Джеймс будет в операционной.

Джон пробежался глазами по расписанию снова. Три дня до Сцены. Во время читки этого эпизода, даже несмотря на то, что все просто проговаривали свои реплики, Джон видел, что многие члены команды обменивались тревожными взглядами. Он чувствовал, что все сомневались в его способности отыграть эту сцену, в которой Марк обнаруживает своего брата на чердаке, покончившим жизнь самоубийством, вместо того, чтобы бороться с болезнью. Эта сцена была основной, дающей толчок к развитию сюжета. Далее все шло по нарастающей: Марк тяжело переживает смерть брата, что невольно заставляет необщительного Бенджамина взять на себя роль заботящегося о нем человека. Это приводит к врачебной ошибке, драме в семье Марка, саморазрушительному поведению самого Бенджамина и всему, что за этим последует.

Эта сцена. Вот за что ему платили. Эта сцена должна была обладать эмоциональным весом, она должна была быть прочувствована зрителями, как неподдельная. Ее невозможно было переиграть или не доиграть. Реплики были сведены к минимуму. Ему предстояло сделать все тяжёлые моменты самому, играя лицом, телом и всеми средствами, которыми он обладал, будучи актером. Средства, которые у него не было необходимости применять в течение десяти лет работы в коммерческих фильмах. Эта была та сцена, которую он ждал всю свою жизнь. И ему предстояло сыграть ее, проведя на площадке всего каких-то три дня.

Они добрались до больницы, в которой должны были отснять дневные сцены. Первый эпизод за день был и первым эпизодом фильма. Марк и Бенджамин встречаются в приемном покое, будучи пока что незнакомыми, в то время как Джеймс – герой, соединяющий их, находится в операционной.