Исповедь

Поппи выгнулась под моим прикосновением, приподнимая бедра и предоставляя моим пальцам лучший доступ. Я поцеловал ее в шею и запихнул два пальца во влагалище. Она уже была такой мокрой, и мое грубое обращение с ней, казалось, возбуждало ее еще больше, потому что, комкая мою рубашку в кулаках, Поппи тяжело дышала, а я продолжил атаку, отвратительные непристойности срывались с моих губ: «динамщица», «шлюха» и «ты хочешь этого, ты ведь знаешь, что хочешь этого».

Она застонала, мои слова дразнили ее сильнее, чем ласки моих пальцев, и какая-то часть меня испытывала стыд от того, насколько сильно возбуждало то, что я говорил ей эти унизительные вещи, ну а другая – велела первой заткнуться на хрен и просто действовать.

Я накрыл ее рот своим, стянул боксеры, чтобы освободить член, а затем слепо толкнулся вперед, погружаясь в нее одним грубым движением.

Она обвила ногами мою талию, а руками – шею, ее обжигающий рот был повсюду, и я как будто держал в руках оголенные провода под напряжением – то, как она двигалась и извивалась подо мной, когда я вколачивался в нее, позволяя всем сомнениям, ревности и страху овладеть собой. Я собирался трахать ее до тех пор, пока она не почувствует, что принадлежит мне, пока не поймет, что не может от меня уйти, и пока сам не осознаю, что не могу отказаться от нее.

Каждый толчок подводил меня все ближе к разрядке, но одна мысль не давала покоя, и я навалился на нее всем телом и надавил на клитор, чувствуя, как ее мышцы напрягаются и сокращаются вокруг меня. Она была близка.

– Позволь мне взять твою задницу, Поппи, – взмолился я, проведя кончиком носа по линии ее подбородка и заставив ее вздрогнуть. – Я хочу трахнуть тебя туда.

– О боже, – прошептала она. – Да, пожалуйста.

Не было времени все хорошенько продумать, даже подумать о том, чтобы перебраться в более подходящее место. Всего в нескольких шагах от меня было кое-что, что могло бы сработать, и я не собирался тратить время на поиски чего-то еще.

Я отстранился от нее и поднялся на ноги, член был настолько твердым, что причинял боль.

– Не двигайся, – приказал я и снова натянул боксеры, чтобы добраться до маленького шкафчика в задней части церкви, где мы хранили наши освященные масла.

Руки дрожали, когда я открыл дверцу. Эти масла были освящены моим епископом в страстную неделю, их использовали только для таких таинств, как крещение, миропомазание и соборование больных. Я выбрал стеклянный флакон с маслом миро и вернулся к Поппи, старательно избегая смотреть на распятие и табернакль.

Она так и лежала на полу: с задранной вокруг талии юбкой и раскрасневшимися щеками. Снова заперев дверь на замок, я встал над Поппи и потянул за свой воротник, пытаясь его снять.

– Нет, – сказала она, ее зрачки были огромными темными омутами страсти. – Оставь его.

Член дернулся от ее просьбы. Порочная девчонка.

– Ты станешь моей погибелью, – сказал я ей, опускаясь на колени. Я перевернул Поппи на живот так, чтобы ее восхитительная попка была обращена ко мне и чтобы она могла положить голову на руки, если понадобится.

Я откупорил флакон и капнул немного масла на кончик пальца, затем обвел ее анус. Поппи дрожала от моих прикосновений, непроизвольно напрягаясь каждый раз, когда я касался ее там. Но киска тоже трепетала, и я наблюдал, как Поппи начала прижиматься бедрами в пол, пытаясь хоть немного облегчить боль, нарастающую в клиторе.

Я добавил еще масла на свои пальцы и начал ласкать и слегка надавливать на ее дырочку, массируя и расслабляя ее. Запах ароматного масла – древнего церковного благовония – наполнил комнату.

– Ты знаешь, что это такое, Поппи? – спросил я.

Она замотала головой, опустив ее на руки.

– Это освященное масло. Оно используется для крещений и рукоположений. Им даже помазывают стены церкви при строительстве. – Я провел рукой по гладкому упругому изгибу ее спины, чувствуя, как она вздыхает от моего прикосновения, и в этот момент скользнул пальцем внутрь.

Она ахнула.

– Я помазываю тебя, – объяснил я. – Освящаю тебя изнутри. Ты чувствуешь это? Это мой палец трахает твою задницу. И всего через минуту его заменит член. Мой член будет освящать тебя. Нет, не прикасайся к себе, любимая. Мы ведь собираемся кончить вместе.

Я взял ее руку, которой она скользнула себе под живот, и завел ей за голову, продолжая растягивать ее попку смазанным маслом пальцем. Ее задний проход был таким чертовски узким, и одна мысль о том, что член погрузится туда в считаные минуты, превращала меня в безумца.

Я не мог больше ждать. Налив изрядное количество масла на ладонь, я провел ею по члену. Открывшийся передо мной вид и моя собственная сильная и скользкая рука подталкивали меня все ближе к краю.

– Тайлер, – сказала Поппи, оглянувшись на меня, – я занималась этим прежде, но никогда с таким размером, как у тебя. – Она выглядела немного обеспокоенной, но в то же время по-прежнему прижималась к полу, отчаянно желая быть оттраханной.