Исповедь

Повернувшись к ней полностью, я скользнул рукой вниз, нашел эти нежные губки между ее ног и, раздвинув их, начал дразнить пальцами клитор и обводить кругами чувствительные розовые складочки ее входа. Поппи пошевелилась и счастливо вздохнула во сне, инстинктивно раздвинув ноги, чтобы предоставить мне лучший доступ. Ее глаза оставались закрытыми, а лицо – расслабленным. Она все еще находилась в забытье.

Я наклонился и обхватил губами сосок, нежно посасывая и обводя языком затвердевшую вершинку. Теперь Поппи извивалась, хотя по-прежнему не просыпалась, и, черт возьми, я больше не мог ждать. Я приподнял ее ногу и положил себе на бедро, расположившись над ее входом. Удерживая Поппи на месте, я толкнулся в нее, и сомнения, подобно занавеске на окне, которая загораживает солнечный свет, или как дверь, которая приглушает шум вечеринки, сразу же рассеялись. Они исчезли перед лицом нашей связи, перед ощущением ее тугого влагалища, сжимающего меня. Боже, я мог бы остаться в таком положении навсегда, даже не двигаясь, а просто находясь внутри нее, чувствуя, как она возбуждается и потягивается, как томная кошка, пока я крепко прижимал ее бедра к своим.

Наконец Поппи открыла глаза. Она выглядела сонной, но довольной.

– М-м-м, – промурлыкала она, сильнее обхватывая ногой мою талию. – Мне нравится вот так просыпаться.

– Мне тоже, – прохрипел я, убирая прядь волос с ее щеки.

Поппи положила руку мне на плечо и толкнула меня назад, перекатываясь вместе со мной так, что я оказался на спине, а она – сверху, и начала двигаться, медленно и лениво покачиваясь. Ее волосы были растрепанными после секса и сна, они спадали спутанными волнами на белые плечи и нежную грудь, а уличный фонарь отбрасывал через окно желтые блики, создавая на ее теле игру света и тени.

Временами Поппи была настолько красивой, что на нее было больно смотреть.

Заложив руки за голову, я откинулся назад и просто наблюдал за тем, как она использует меня для своего удовольствия, как начинает двигаться все быстрее, закрыв глаза и опираясь руками о мой живот. С этого ракурса я видел, как чувствительный бутон трется о мой пах, как наполняет и растягивает ее член, и, черт побери, я мог бы потерять это прямо сейчас, если бы не был осторожен.

– Вот так! Умница! – прошептал я. – Используй меня, чтобы кончить. Вот так. Ты сейчас такая охрененно сексуальная. Ну же, детка, давай. Кончи на мне.

Ее рот приоткрылся, и, словно зачарованный, я наблюдал за тем, как мышцы ее живота напряглись, она застонала и задрожала от накатившего на нее оргазма. В конце концов, поддавшись вперед, Поппи устроилась на моей груди.

Я крепко ее обнял, а затем перекатил нас, так что теперь она лежала на спине, а я навис над ней, затем опустил голову и стал посасывать ее шею. Я просунул руку под нее и нашел то, что хотел, – тугой маленький ободок позади ее киски.

Поппи вжалась в матрас, как будто пыталась отстраниться от моих прикосновений, но я не собирался позволять ей это, потому что у меня были планы на ее тугую дырочку, и они выходили далеко за пределы того, что мог сделать кончик пальца.

– Ты говоришь «нет»?

Она закусила губу и покачала головой.

– Не «нет» – «да».

– Тогда дай мне свою попку, – прорычал я ей на ухо, – чтобы мне не пришлось брать ее силой.

Она резко вдохнула, возбудив меня еще больше, а затем перестала пытаться сопротивляться моим прикосновениям.

– Там есть смазка, – выдохнула она. – На журнальном столике.

Не потрудившись выйти из нее, я просто навалился на Поппи своим весом, протянул руку к столику и схватил совершенно новый тюбик смазки.

– Похоже, ты подготовилась, ягненок.

– Либо это, либо достать свое собственное специально освященное масло, – полушутя и тяжело дыша, ответила она.

Я вышел из нее и, откинувшись на колени, раздвинул ее ноги шире. Затем не торопясь принялся растягивать ее тугую дырочку, постепенно добавляя больше смазки, а другой рукой ласкал клитор и обрабатывал пальцами обе ее дырочки. Когда Поппи начала неистово извиваться под моими пальцами, я решил, что она готова, и толкнулся в ее попку.

Я должен был остановиться, дать ей время привыкнуть, но, гонимый сомнениями и страхом, я задал бешеный ритм, потому что это единственное, что могло успокоить мои тревожные мысли. Она впилась пальцами в мою спину, а ее обжигающий жар стиснул мой член словно тиски.

– Тайлер, – выдохнула она.

– Ягненок, – произнес я, поднимаясь на колени и обхватывая руками ее бедра.

– Я сейчас снова кончу.

– Хорошо.

Я сам уже был почти на грани, вид ее покрытой мурашками и раскрасневшейся кожи, пока она ласкала клитор, вызывал у меня острую пульсацию в области паха.

– Ох, отлично, детка, – хрипло пробормотал я. – Ты такая хорошая девочка. Покажи мне, насколько сильно тебе это нравится.

Ее глаза встретились с моими.

– Трахни меня так, как будто ты хочешь, чтобы я принадлежала тебе.