Исповедь банкрота

Этому послушанию быстро навыкаешь, и появляется прекрасная возможность молиться внутренне. Но некоторые мойщики молились вслух, например мой напарник, он читал «Богородица Дева, радуйся…», пел тропари. Хотя, по словам других, и я неплохо выполнял данное мне послушание, но на нашей мойке подвизались действительно лучшие, выдающиеся трудники. Например, один брат мыл пол не как все – после смены, а три раза за день, после каждого приема пищи братиями. А посуду он складывал не просто аккуратно, но еще и по размеру, а цветные «глобусы» (это такие глубокие, полукруглые миски-тазы) складывал по цветам, при этом он еще и весь день пел тропари святым.

Все трудящиеся трудники замечают, что есть большая разница между работой за деньги и послушанием во Славу Бога. Работать здесь – радостно. И матушки, и братия стараются поддержать психологически, научить и накормить мойщика всякими вкусностями. И работая здесь – целый день только и слышишь: «Спаси Бог»; «Помоги Господь»; «Спаси Господь»; «Христос Воскресе»!

Послушания

Трудникам благословляются различные послушания. Большой монастырь требует много рабочих рук. И все работы необходимы и важны. Нет здесь престижных и непрестижных работ, потому что делается все во Славу Бога. Здесь многие молодые люди, выросшие в городах, впервые в жизни познают простой крестьянский труд. Как интересно и увлекательно учиться тому, что только видел на экранах телевизора или читал в книгах. Впервые в жизни поколоть дрова, открыв заслонки поддувала – растопить печку, научиться доить корову, ухаживать за ней, кормить кур и собирать их яйца в плетеную корзинку, устланную сеном.

Есть и общие послушания – можно выделить такое, как заготовка сена для наших буренок. Работаем плечом к плечу с монахами и иноками, священноначалие монастыря не составляет исключение. Непривычно видеть, как игумен вместе с послушником на вилах несут стог сена.

Вместо городских платных фитнес-центров – у нас здесь свои тренажеры. Я сначала сокрушался: «Вот, – думаю, – дурень, платил у себя в городе за фитнес полсотни тысяч рублей в год за возможность покачаться. А здесь – раздолье: хошь снег убирай, хошь дрова коли, можно и дровишки заготовить для печи, таская их на третий этаж». Работа здесь идет скоро и радостно – Господь помогает! Офисные служащие осваивают много полезных в быту навыков.

Мой сосед по келье, добрый, молодой, способный человек, закончивший МГУ и работающий теперь в крупном холдинге, говорил мне: «Работая в офисе и выполняя какую-то свою конкретную функцию, чувствуешь себя малозначительным винтиком в огромном процессе и не видишь своего труда и конечного результата. А здесь все просто – вот корова, вот ее вымя, а вот ведро молока, которое ты лично надоил, – результат виден налицо… А вот лопата, которой ты убираешь «издержки производства», образовавшиеся сзади коровы. Все ясно, четко и понятно!»

Что касается меня, отвыкшего от физического труда, то я был похож на того еврея из известного анекдота.

Попадает еврей в армию. Молодых бойцов выводят на хозяйственные работы. Задание прапорщика – вырыть траншеи. Раздаются лопаты для выполнения приказа. И еврей спрашивает – скажите, пожалуйста, а эта лопата с моторчиком? Прапорщик с изумлением смотрит на бойца и говорит:

– Ну где ты видел лопату с моторчиком?

– А где вы видели еврея с лопатой?

Вот так и я, после 20 лет офиса с удивлением рассматривал выданную мне лопату, ища моторчик – не нашел…