Исповедь демонолога

Я попытался. Это все вино, и зелье, наверное, не помогло, но на втором же слове у меня сдавило горло, и вместо слов вырвался всхлип. Я схватился за голову и закрыл глаза. Большая ошибка: в моем воображении Адель все еще целовала меня – и не только она. Раньше это было моей жизнью, я терпел это – так почему сейчас так больно и страшно?

Потом руки Нила легли мне на плечи – он тоже стоял близко, как Адель. Но он мне не угрожал.

– Хочешь, я останусь сегодня с тобой? – тихо спросил хумара.

Мне не следовало соглашаться. Мне не следовало показывать слабость. Быть слабым мне тоже не следовало.

– Да, пожалуйста.

Нил кивнул.

Позже, лежа поверх одеяла, я пробормотал:

– Ты очень добр, Нил. А я плохо о тебе думал. Прости.

Нил усмехнулся, сидя в кресле:

– О, я совсем не добр. Добр ты, Элвин. И я дал отличный повод плохо о себе думать.

Я тихо рассмеялся, вспомнив наше с ним знакомство. Как будто оно было сотню лет назад!

– Никто никогда не был со мной добр, – добавил Нил. – Только ты. Я убью за тебя. Я умру за тебя.

– Боги, Нил!

Он улыбнулся, сидя в кресле:

– Спи, добрый Элвин.

– Хозяин, госпожа сказала, что вы сегодня возвращаетесь на Остров, – сказал за завтраком Ори.

– Пожалуйста, зови меня по имени. Да, возвращаюсь – ненадолго.

– Я… Господин… Элвин, мне остаться здесь?

Я кивнул:

– Конечно, Ори. Считай, что у тебя выходной. Два выходных: меня не будет пару дней, не больше.

– Но, господин, кто позаботится о вашем гардеробе? И…

– Я сам могу о себе позаботиться. Ори, пожалуйста, отдохни.

Он сокрушенно вздохнул, но потом улыбнулся:

– Спасибо, господин. Тогда я навещу друзей в Междумирье? Вы не будете против?

– Конечно, нет!

Я пообещал, что заранее отправлю порталом – теперь я это умел – записку с сообщением, когда собираюсь назад и, главное, во сколько. Ори хотел все подготовить.

Он уже собрал для меня тот волшебный саквояж – четыре костюма, артефакты, зелья, книги. Все, что понадобится молодому волшебнику в поездке.

– Пожалуйста, отдохните как следует, господин.

– Взаимно, – кивнул я.

Он накинул на меня теплую накидку.

– На Острове по-прежнему зима.

Надо же, я и забыл.

Но вернуться через два дня, как хотел, мне было не суждено.

Моя поездка затянулась.

Глава 16

На Острове бушевала метель.

Нормальная погода для нашей зимы. По привычке я сразу проверил, хорошо ли закрыты окна. Забавно: Сэв однажды устроил такую же метель на практикуме по боевым заклинаниям. Стоило нам потом перейти в учебную комнату для подведения итогов – я тут же кинулся проверять окна. Мне казалось, что снаружи до сих пор ревет ветер и валит снег. Так глупо выглядел!.. Сэв тогда пошутил: «Эл, ты решил выброситься из окна? Не получится, тут первый этаж». А Хэв презрительно добавил: «Он и здесь умудрится шею сломать».

Привычки искоренить невероятно трудно.

Окна, конечно, были крепко закрыты, а меня ждали: в спальне горел камин, было хорошо натоплено – так, что теплый плащ я поскорее снял. На столике у кровати в вазочке лежали пирожные, рядом стоял кофейник – конечно же, горячий. И большая кружка, из которой я всегда пил в библиотеке шоколад.

Определенно ждали.

Я поставил саквояж на ковер посреди комнаты и глубоко вдохнул знакомый аромат корицы и нагретого дерева. Я дома…

Серебряные знаки еще светились на стенах и потолке. Теперь я знал, что они означают: защиту от всего волшебного. Не будь я вписан в «гости» этого поместья, от меня бы уже мокрого места не осталось. Заклинания Шериады всегда были могущественными и совершенно безжалостными.

Почему-то эта мысль меня насмешила. Для Нуклия принцесса – обычный маг. Раньше она казалась мне чокнутой. Теперь – почти нормальной. Пожалуй, в Арлиссе именно я слыл чудаком – с моей заботой о морали и жалостью к ближним, которые потом с удовольствием ударят меня ножом.

Шериада сначала сама ударит, а после пожалеет.

За стеной, в библиотеке, часы отбили полдень. Гулко, с мелодией из музыкальной шкатулки – кажется, «Звездный ноктюрн» модного композитора.

Я улыбнулся, стоило отзвучать последнему удару. Тогда наступила тишина, и лишь уютно потрескивал огонь в камине.

Я дома.

Все было таким знакомым и одновременно чужим. Например, я долго не мог отделаться от мысли, что сейчас ночь: в Междумирье днем никогда не бывает так сумрачно. Там всегда ярко светит солнце, а здесь оно пряталось за низкими тучами.

И птиц не слышно. Не пахнет цветами.

Странно.

Я положил жилет на кресло – по привычке: Ори же уберет. Потом вспомнил, что Ори остался в Междумирье, и сам над собой посмеялся: как быстро я привык к жизни аристократа!

Плащ и жилет отправились на вешалку в платяной шкаф, до сих пор битком набитый моими вещами – старым гардеробом по моде Острова. Я машинально выбрал черный свитер, надел поверх сорочки, нашел теплые домашние туфли – тоже черные, руками пригладил волосы и отправился искать Рая.