Исповедь о жизни, любви, предательстве и смерти

Во время работы выставки я познакомился с капитаном ВДВ Анатолием Новиковым, молодым блистательным офицером, только что приехавшим со службы из группы советских войск в ГДР. Анатолий рассказал, что в Европе то, чем мы занимаемся подпольно, является вполне признанным, нормальным занятием, что сотни людей в военных мундирах устраивают показательные баталии, и все это называется «военно-историческая реконструкция». У него в Германии был, в частности, такой небольшой клуб в униформе русской армии 1812 г.

Анатолий предложил мне организовать масштабное официальное военно-историческое мероприятие. Мне не совсем верилось, что это возможно будет сделать, но у бравого капитана ВДВ были какие-то знакомые в верхах и, в частности, в ЦК ВЛКСМ, тогда главного куратора всех молодежных начинаний в стране. Напомним, что в стране вовсю уже шла перестройка, и наверху судорожно искали новые формы работы с молодежью. В результате Новикову удалось добиться того, чего мы так страстно желали.

Летом 1988 г. в нашей стране состоялся официальный военноисторический поход, который назывался «От Москвы до Березины», а в качество некоего слогана-оправдания был выбран девиз: «Дорогами

минувших войн — к миру». В походе приняло участие около 90 человек в мундирах российской и французской армии эпохи Наполеона. «Ударной» силой «французов» были войска моей «Империи», к которой присоединились несколько реконструкторов из ГДР и Чехии. «Русские» были в значительной степени военнослужащие срочной службы клуба Анатолия Новикова и несколько присоединившихся энтузиастов (можно сказать эмбриона будущей реконструкции русской армии 1812 г.), и был один клуб из ГДР — немцы в мундирах Черниговского полка! Чуть более половины участников похода были в мундирах русской армии, чуть меньше половины было «французов». Анатолий командовал русской армией и отвечал перед начальством за операцию, я командовал, естественно, французской армией.

Мы провели скромный по теперешним временам парад в Москве у Триумфальных ворот, а потом на автобусах поехали по местам сражений войны 1812 г. — Бородино, Малоярославец, Гжатск, Вязьма, Смоленск, Березина. Березина, как известно, находится в Белоруссии, но тогда это не вызывало ни малейших проблем — все это был СССР. В каждом из этих пунктов мы проводили «парады», изображали наивные по меркам современной реконструкции «баталии», встречались с местным населением.

Трудно переоценить значение этого похода в истории реконструкции в России. До него мы были в подполье, это было младенчество и раннее детство реконструкции, а этот поход открыл перед нами целый, мир! Началась юность нашего движения, полная надежд.

Первый открытый поход произвел огромное впечатление на местах, о нем постоянно рассказывало телевидение (и так как программ было мало — его с неизбежностью видели чуть ли не все), писала пресса.

Люди, тогда не столь привыкшие к необычному, искренне изумлялись. Помню, что в Вязьме нас приветствовали колокольным звоном, духовенство и власти вышли встречать нас с хлебом и солью… и были просто ошарашены, когда увидели, что в строю стоят не только «русские», но и «французы», и не как военнопленные, а как гордые воины с развивающимся трехцветным знаменем с бронзовым орлом!

Но обычно, когда мы все объясняли, все улаживалось, и нас принимали как родных, устраивали в честь нас нехитрые, но хлебосольные вечера с изобилием простых, но вполне вкусных характерных русских напитков и закусок. Люди с удивлением смотрели не только на французские знамена, но и на знамена с русскими двуглавыми орлами, слушали старинные военные команды и военные песни.

Пресса и телевидение представляли поход с самых лучших сторон, восхищались тем, что в стране есть энтузиасты, которые желают напомнить о славе русского оружия, о доблести, о чести, об уважении к противнику.

Репортаж о походе сделала даже первая программа французского телевидения.

Поход произвел воздействие, которое трудно переоценить. Это был качественный скачок. Как грибы после дождя по всей стране стали появляться военно-исторические клубы, почти все занимающиеся тогда историей войны 1812 г.

В результате в самом начале 1989 г. по результатам похода под эгидой ЦК ВЛКСМ в Москве состоялся первый съезд представителей военноисторических клубов. Нас было где-то 70–80 человек, а представляли эти депутаты уже около 40 клубов, созданных по всей стране после поистине исторического похода.

Как основатель военно-исторической реконструкции и ее главный «идеолог» и практик, я был почти единогласно выбран президентом созданной организации, первой крупной официальной организацией, объединившей реконструкторов в «Федерацию военно-исторических клубов СССР». Эта была фактически первая официальная структура, которая, можно сказать, законодательно подтвердила существование самого явления военноисторической реконструкции.

То, что когда-то было записано в 1976 г. в программе «Империи», стало сбываться. Мы были тогда полны энтузиазма, ведь еще недавно казавшиеся несбыточными мечты, становились реальностью.