Исповедь о жизни, любви, предательстве и смерти

— Да, да! — Воскликнул он тотчас. — Уверен, что Ваше дело очень важное. Прошу Вас, я готов Вас слушать!

Я не стал изображать из себя триумфатора и диктатора, а напротив вежливо попросил Владимира Михайловича отойти со мной в сторону и коротко и ясно объяснил ему суть дела, вручив бумаги, где все это было в деталях изложено. Объяснил, что из-за какого-то нерадивого сотрудника ЦК срывается поездка, которая очень важна для престижа нашей страны на международной арене и для дела развития важного направления в молодежном движении.

Секретарь принял бумаги, тотчас записал себе что-то в блокнот и сказал, что все будет решено немедленно. Мы тотчас с извинениями покинули его кабинет. Гремя шпорами и саблями, снова прошли мимо изумленных секретарш.

Через день все вопросы были действительно решены. Все документы готовы, и наш большой отряд мог ехать на Ватерлоо.

Эта поездка сыграла также важную роль в деле становления реконструкции в России. Ведь мы впервые участвовали в настоящей большой «битве» с тысячами участников, со стреляющими ружьями, с десятками орудий, с сотней коней, носившихся в атаку на плато Мон- сен-Жан. Конечно были еще портящие дело «маршировальщики», но мы их просто не замечали, поглощенные восторгом битвы.

В это же год мне удалось вывести также небольшой элитный отряд реконструкторов на военно-исторический фестиваль в Мурмелоне (Франция). Кроме «французов» требовался идеально обмундированный русский «полк». Задолго накануне этого события я обратился к одному из своих единомышленников Виталию Королеву, прекрасному специалисту в области истории русской армии и очень «рукодельному» человеку с предложением, если ему удастся создать великолепно обмундированный отряд русской пехоты, я обещаю ему интереснейшую поездку во Францию, сначала на большой военно-исторический фестиваль в Мурмелоне, военном лагере в Шампани, где, кстати, в годы I Мировой войны, располагались русские полки, сражавшиеся во Франции против немцев, а затем отвезу в Компьен и Париж, где будет проходить небольшое камерное, но очень интересное военноисторическое мероприятие. Французы платят за прием, оплату дороги берет на себя спонсор, но с нас качество. Выбор полка не был сложным. Дед Виталия служил в Лейб-гвардии Павловском гренадерском полку, а отец Виталия, перенявший в свое время навыки своего отца, был великолепный сапожник и вообще прекрасно работал с кожей.

Сказано — сделано. Виталий принялся за эту работу с огромной энергией и энтузиазмом. Из своих друзей и близких, уже не мальчиков, а людей 30–40 лет, вполне возраст элитных русских гренадеров, он создал отличную группу и сумел безупречно обмундировать и экипировать ее. Ружья были идеально сделанными рабочими копиями кремневых ружей этой эпохи. Ранцы и кожаная амуниция были такие, что ей бы позавидовали гренадеры начала XIX века. Сапоги же для гренадеров шил отец Королева, который кстати, в качестве старослужащего также вступил в полк. Он пошил и мне ботфорты, конечно же строго по мерке с ноги. Должен сказать, что качество этих обычно весьма грубых высоких сапог было такое, что я никогда не носил столь удобную обувь, которая бы так хорошо сидела на ноге, и носить которую было поистине удовольствием. Вот что значит настоящий мастер!

Вместе с отрядом Павловского полка в Мурмелон и Компьен поехала дюжина солдат 32-го линейного полка уже в мундирах эпохи Империи. Недаром в битве под Фридландом 14 июля 1807 г. эти полки бились между собой как герои.

Теперь в Мурмелоне, где собрались несколько сот лучших французских реконструкторов, мы выглядели не просто не хуже других, а, пожалуй, лучше многих. Так что исторический журнал «Традисьон» посвятил разбору униформы, экипировки и вооружения Павловского полка большую статью с многими иллюстрациями.

Как-то один из псевдознатоков в ответ на то, что Соколов был создателем реконструкции в России, небрежно заметил: «А да, эти ребята в театральных костюмах!» — имея ввиду первый наш выход в 1976 г. в Копорье. Я уже пояснял, что никакое дело, никакой ребенок мгновенно не взрослеет. Копорье было младенчеством, но вот прошло 14 лет, и те полки, которыми я лично занимался (естественно с помощью моих друзей, прекрасных специалистов), вышли на мировой уровень. Павловский полк уже в 1990 г. мог бы и в самой современной реконструкции занять одно из первых мест по качеству униформы, экипировки, оружия, знании маневров и сверх того, прекрасного знания военной культуры начала XIX века, потому что личный состав полка прекрасно пел старинные русские песни, которые исполнялись в эту эпоху.

Можно сказать, что с этого момента началось развитие реконструкции вширь. Появились новые отряды: батальоны, эскадроны, батареи. Стали возникать отряды викингов, потом появились «древние римляне» и, как ни странно, значительно позже реконструкция Второй Мировой войны. Сейчас это направление стало доминирующим по определенным политическим соображениям, но тогда оно было на последнем месте по числу участников.