Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

Следом осенью 2005 года у Али начался пятый курс, а в нашем доме впервые появился её будущий муж, красивый парень, похожий одновременно на индийского принца, арабского шейха и на всех аргонавтов сразу, но только в очках, очень умный и застенчивый. В январе он стал приходить к нам чаще, потом ещё чаще с цветами и конфетами, и в начале лета 2006 года с разницей в несколько дней моя Алина защитила диплом и вышла замуж – 1 июля состоялась скромная регистрация в загсе, а через три недели мы все вместе поехали в Крым на венчание к отцу Александру.

И всё было бы совсем сказочно, если бы не одно обстоятельство, осложнявшее нам жизнь: мама Алиного мужа ни за что не хотела, чтобы он женился.

Вообще. Ни на ком.

Она мне так и заявила по телефону, категорически отказавшись знакомиться, потому что именно мы с моей мамой околдовали её сына, и в двадцать семь лет кандидату наук слишком рано жениться, он должен сначала выполнить свой сыновний долг перед матерью. Я не стала спорить, ну не хочет человек знакомиться, значит не надо.

И такое бывает.

Да, тут мама проблемная, а у Али папа – он приехал поздравить дочь с регистрацией брака и заявил, что наконец-то понял, как решить все свои проблемы, вот только он ещё не придумал, каким способом: вешаться не очень эстетично, уж лучше прыгнуть с высоты, так надёжнее. Я его выслушала и посоветовала, что если он действительно принял такое решение, то зачем спешить? Лучше съездить к нашему отцу Феофану в монастырь и поговорить с ним, а там видно будет. К счастью, мой бывший супруг послушался и поехал, он даже пожил какое-то время в мужском монастыре, и это спасло ему жизнь.

Каждый эпизод той давней семейной истории сопровождался каскадом эмоций, смехом и слезами, счастьем и печалью, радостными и грустными совпадениями, прекрасными пейзажами, цветами, вином и удивительными приключениями – всё это щедро досталось нам, многочисленным друзьям и родственникам!

А что в таких обстоятельствах чувствует свежеиспечённая тёща, когда за час до поезда заканчивает писать венчальные иконы, а потом всю ночь перед венчанием вручную дошивает платье и фату с капюшоном, как у Арвен, чтобы девочка сияла – об этом я вам тоже расскажу в книге.

Дальше время понеслось ещё быстрее, и наши молодые поехали в свадебное путешествие в Македонию, где Але пришлось совмещать медовый месяц с интенсивными занятиями на семинаре по македонскому языку. Она подала заявку задолго до появления романтических отношений, и когда все узнали, что у наших медовый месяц, то милосердная администрация отеля сделала вид, что не замечает новобрачных, и Алин муж спокойно жил в её номере бесплатно. Щедрая страна Македония!

В сентябре всё того же 2006 года мои молодые вернулись домой, но тут же собрались и уехали в Москву, чтобы жить там и работать, и у них началась своя жизнь, а у меня продолжилась своя, хотя они часто приезжали, и мы всё время оставались на связи.

В то время я уже преподавала в воскресной школе при монастыре и участвовала в бурной выставочной деятельности. Мы с друзьями-иконописцами отправляли работы в разные города, и сами ездили на развеску и на открытие то одной, то другой выставки, и при этом я ещё помогала отцу Георгию, чем могла.

Мы вместе искали архитекторов, выбирали из многочисленных храмовых проектов такой, чтобы хорошо смотрелся на высоком берегу реки, и чтобы потом реально было собрать деньги на постройку.

Ещё мы с батюшкой занимались печатной продукцией, ездили по типографиям, собирали макеты с моими однокурсницами, уже освоившими новые профессии, и при этом я как-то умудрялась выполнять многочисленные заказы на иконы.

Кроме того, я стала кем-то вроде консультанта по художественной части для всех моих друзей-священников, ездила с ними по деревням и приходам, писала и реставрировала иконы. Мы вместе готовили к службе помещения, которые им выделяли для богослужений, например, в спортзале или в столовой бывшего дома культуры, закрытого из-за аварийности здания, и я за сутки оформляла там иконостас на фанерной перегородке с помощью обоев и принтов известного московского иконостаса – чего только не было за все эти годы!

Одновременно в нашей жизни протекал так называемый операционный период: сначала маме вырезали аппендицит, едва она успела вернуться с Урала, как на следующий день попала в хирургию. Через год после свадьбы Альку сняли с поезда тоже с приступом аппендицита, когда они с мужем возвращались в Москву из отпуска. Аля тогда очень не хотела уезжать из дома, ей казалось невыносимым выйти на нелюбимую работу, она со слезами садилась в тот поезд, уже чувствуя неладное. Ей неудачно сделали операцию в убогой железнодорожной больнице, и последствия растянулись на несколько лет мучений с постоянными воспалениями и хирургическим вмешательством.

А следом опять мама – две тяжёлых онкологических операции в 2009 году, и вот тут я должна притормозить, чтобы объяснить вам, как и почему в это самое время закончилось моё монашество.

* * *