Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

Незаметно для себя я забросила живопись, теперь меня интересовали только иконы, орнаменты, храмовые росписи, реставрация, различные техники и технологии иконописи. Это сейчас издаётся множество книг и учебников, а в магазинах в огромном количестве продаются роскошные альбомы по храмовому искусству любого периода, но тогда не было практически ничего и нигде, только разрозненные репродукции в церковных календарях и редких изданиях, часто чёрно-белые, мелкие и некачественные.

Мне приходилось буквально по крупицам собирать рабочий материал для моих первых икон, методом проб и ошибок готовить иконные доски – сначала наклеивать холст, а потом наносить на него многочисленные слои мелового левкаса, которые могли и потрескаться, краски и лаки тоже порой таили неприятные сюрпризы, заставляя много раз переделывать работу, и я с головой погрузилась в этот процесс, не отвлекаясь больше ни на что другое, кроме церковной жизни и домашних хлопот.

Ещё мы с Алькой теперь регулярно постились, как положено верным чадам Церкви, и я приложила немало усилий, чтобы научиться готовить постную еду. Это не так просто, как кажется, особенно в то время, когда любые продукты в дефиците, их сначала приходилось разыскивать по магазинам и часами стоять в длинных очередях, про деньги молчу, цены тогда скакали, увеличиваясь каждую неделю.

Отец Георгий постоянно напоминал нам о важности телесного поста, а многоопытная Ольга давала практические советы, как готовить постную еду, как организовать нашу жизнь и питание, чтобы случайно не забыть, не перепутать, не съесть что-то скоромное в среду, в пятницу, перед причастием или во время поста, не подлить по привычке молоко в кастрюлю с кашей или, задумавшись, не добавить в ту несчастную кашу драгоценное сливочное масло. Тогда на упаковках ещё не писали, из чего сделан тот или иной с виду постный продукт, и мы дотошно выясняли у сведущих людей, можно ли, например, есть в пост халву или пряники? Надо сказать, что с тех пор я на них смотреть не могу, хотя в голод, конечно, съем и пряники, и халву, но по своей воле ни за что!

Все эти обстоятельства требовали постоянного внимания к календарю, каждый день надо было следить за тем, что, когда и как съесть, и кроме того, ещё тщательно наблюдать за своими помыслами, эмоциями и чувствами, чтобы отслеживать свои греховные промахи.

Я пыталась договариваться с моим больным желудком и с капризный Алькой, чтобы они соглашались есть растительную пищу, но несознательный желудок болел и бунтовал, Алька тоже привыкла к бабушкиным котлетам, блинчикам и пирожкам, и я терпеливо объясняла ей, почему мы не покупаем, например, мороженое в начале июля – идёт Петров пост, а следом строгий Успенский, и он начинается буквально через месяц после предыдущего.

Потом нам сказали, что дешёвое фруктовое мороженое в картонных стаканчиках по химическому составу постное, и эта проблема благополучно разрешилась, а я постепенно научилась готовить так, что и сама могла есть, и Алька порой даже не замечала, что мы постимся. Ей нравились медовые коврижки из сборника «123 рецепта постных блюд», тушёные овощи, рис с зелёным горошком и морковкой, наш фамильный тыквенный десерт и особенно чечевичная похлёбка, которая у нас называлась «ветхозаветной», потому что в детской Библии мы прочитали, как голодный Исав уступил хитроумному Иакову своё первородство именно за чечевичную похлебку, и, если честно, то мы хорошо понимали бедного Исава!

Наше пристрастие к тёмной и бархатисто-нежной библейской похлёбке разделяла вся семья отца Георгия, Ольга и другие члены нашего братства – все любили чечевицу, которую очень трудно было найти в продаже, она казалась нам сытной, даже сваренная на одной воде без растительного масла. Однажды драгоценный ветхозаветный продукт вдруг обнаружился в маленьком магазинчике у вокзала, мы скинулись и купили целый мешок на всех, но та чечевица оказалась очень замусоренной, и наши девочки часами перебирали её, вспоминая Золушку и обманутого Исава, а моя Алька научилась самостоятельно варить любимую похлёбку в первый же год нашего активного воцерковления и этим неоднократно спасала меня и голодных гостей, она с удовольствием кормила всех и не торговалась, как тот Иаков, будь он хоть трижды праотец.

Итак, сначала мы просто привыкали соблюдать по уставу длительные посты и постные дни, но по мере нашего воцерковления и чтения святоотеческих книг я постепенно пришла к выводу, что во время поста надо не только отказываться от скоромных продуктов – от всего мясного и молочного, от сдобной выпечки и макаронных изделий, в которые теоретически могли добавить яйца, и даже рыба постом полагалась только в праздничные дни и в воскресенья, но самым главным и самым сложным стал отказ от удовольствий во время еды и не только.