Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

А теперь попробуйте представить, как Великим постом в воскресенье с утра вы сначала отстояли натощак очень длинную литургию, дальше проповедь и молебен, потом не раньше полудня вы как-то доплелись до дома, там наскоро что-то приготовили и наконец-то сели за стол – да вам даже хлеб с солью и мундирная картошка с подсолнечным маслом доставят райское наслаждение, и тем более чай с карамельками!

Поэтому приходилось внимательно отслеживать в себе все проявления смертного греха чревоугодия, который вдобавок делился на обжорство или многоядение, гортанобесие, сластолюбие, тайноядение и пьянство. С обжорством понятно – это когда ты жадно набиваешь брюхо, переедаешь и обжираешься даже постной едой, а гортанобесие более тонкое греховное состояние, оно наступает, когда ты теряешь бдительность и наслаждаешься вкусом еды, перебираешь различные вкусовые оттенки, готовишь еду с применением специй и пряностей, чтобы доставить себе и другим гурманское удовольствие, и тем ввести всех во искушение.

Отдельным грехом считалось сластолюбие, и в нём приходилось каяться постоянно, особенно детям. Стоишь себе в храме или молишься дома, и вдруг тебе с такой силой хочется сладкого, что больше ни о чём другом ты думать уже не можешь, рот наполняет слюна, явственно мерещится вкус шоколада или даже самого постного варенья, разницы нет, особенно, если ты сдаёшься, бросаешь молитву и идёшь искать хотя бы кусочек рафинада. А тайноядением ты грешишь, когда потихоньку таскаешь что-нибудь из холодильника между положенными трапезами или ночью, ну и с пьянством тоже всё понятно.

Так вот, святые отцы и подвижники благочестия мужественно боролись с подобными грехами, например, они полностью отказываясь от приправ, соли и сладостей, или вообще смешивали разную еду у себя в тарелке, быстро съедали это невкусное месиво и тем самым посрамляли бесов, их искушающих. Тогда же мы увидели, как в монастырских трапезных во время еды специально громко читаются жития святых и мучеников, чтобы пример их подвигов и страданий помогал бороться с грехом, а вместо «Приятного аппетита!» там полагалась желать «Ангела за трапезой!» в надежде, что ангел-хранитель тоже поможет тебе избежать чревоугодия.

Я изо всех сил хотела подражать святым праведникам и так переформатировала своё сознание, что во время постов скоромные продукты казались мне несъедобными, я даже не замечала их в магазине, и в холодильнике у нас не хранилось ничего запретного, а всё то, что мы не успевали вовремя съесть отправлялось в морозилку до разговения.

Но мой больной желудок всячески мешал праведной жизни, он реагировал обострением на каждый длительный пост, и я сгибалась пополам от боли уже через неделю-две после его начала, сама как-то пила лекарства, которые мне почти не помогали, потому что одновременно с таблетками требовалось соблюдать щадящую диету, не совместимую с церковным уставом.

Я спрашивала отца Георгия, как мне быть, ведь в болезни я не могу даже иконы писать, нет сил ходить на службы, и каждый день приносит мне бесконечное мучение. Но он отвечал, что всё правильно, это бесы меня терзают, чтобы я сдалась и впала в уныние, а Бог видит мою решимость бороться с греховным естеством, и в моём случае послушание Церкви и терпение боли приравнивается к мученичеству за Христа. А как по-другому я спасу свою душу?

* * *

Из всех моих прежних друзей к нашему братству прибились только Антошка-архитектор и его жена Наташа. Они успели обвенчаться в Никольском храме у отца Георгия ещё до его отъезда, тогда Наташа дохаживала последние недели беременности, и я была свидетельницей на их венчании. Вскоре у них родилась дочка Настя, и всё наше братство молилось во время родов. Алька, я и Ольга читали акафисты у нас дома, пока младенец Анастасия рождалась в ночь на воскресенье – так её имя переводится с греческого языка, поэтому мы нарекли Настю нашим первым общим благословенным ребёнком.

Алька бегала с ней нянчиться почти ежедневно, и Наташа с коляской приходила к нам в палисадник по хорошей погоде, все вместе по воскресеньям мы ходили в церковь, где Алька стояла рядом с Наташей и помогала ей держать Настю на руках. Тогда же у нас началась серия новых чудес.

Первое чудо – исцеление Настиных глазок водой из нашего святого источника. Когда Настю принесли из роддома, то не сразу заметили, что у неё слезнички в уголках глаз забились пробками и загноились, а тогдашняя медицина решала проблему просто, и слезнички без обезболивания протыкались иголкой, чтобы удалить гной.

Наша Танечка-регент рассказывала, как её новорожденного сына при этом сильно напугали, отчего у ребёнка началась цепочка всяческих проблем со здоровьем и психикой. Я вовремя вспомнила про святую воду с серебром из нашего источника под горой, Антошка за ней сбегал, и Наташа стала промывать той водой Настины глазки буквально каждый час. Вскоре гнойные пробки сами собой вышли, глазки очистились, и наша малышка была избавлена от мучительной процедуры, назначенной через несколько дней, а мы все ликовали, молились и благодарили Бога за исцеление.