Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых

Излишне объяснять, что вся монашеская одежда чёрного цвета и длиной почти до пола, она шьётся из различных чёрных тканей, в идеале, из натуральных, но тогда всё обходится ну очень дорого. Поэтому сёстры приспособились шить верхнюю одежду из смешанных тканей, которые монастырь закупал большими рулонами вместе с белым хлопком для постельного белья и ситцем в мелкий цветочек для домашних подрясников.

И напоследок я сшила из плотного ситца белую постригальную рубаху до пола с длинными рукавами и завязкой на вороте. Вроде всё.

Да, ещё мне осталось найти и купить чёрные носки и закрытые тапки, их называли колхозными или рублёвыми. Остальное у меня уже имелось благодаря заботам матушки Евангелы, и Женька год назад привезла нам из Греции деревянный крест-распятие, по размеру он вполне подходил для того, чтобы в конце обряда взять его в руки вместе с постригальной иконой и чётками.

Я закончила шить одежду и собрала всё необходимое в четверг 17 апреля. Владыка предупредил, что мне надо успеть к нему приехать за неделю до Пасхи, потом будет некогда, и я справилась. На следующий день с утра я собиралась выехать к владыке и в тот же вечер стать монахиней.

Вот тут пора бы уже рассказать, насколько немыслимая духовная карьера мне предлагалась, что называется, социальный лифт через три ступеньки, минуя разом минимум семь-девять лет предварительной подготовки, которую обычно проходят в монастырях перед монашеским постригом.

По уставу и многовековой традиции человек, возжелавший монашеского пути, обязан сначала в обычной мирской жизни какое-то время готовить себя к монастырю молитвой и постом. Ладно, с отцом Георгием мы все готовились дальше некуда, здесь зачёт.

Потом этот самый человек, а в нашем случае женщина, должна обойти или объехать несколько обителей, везде пожить немного и выбрать себе место по сердцу. Дальше она остаётся трудиться в выбранном монастыре минимум на год, а лучше на три года, будучи просто трудницей, которая никому ничем не обязана, она может передумать и уйти в любой момент. Ладно, этот пункт сейчас вообще мало где соблюдается в той степени, в которой он прописан, а зря.

И вот, испытав себя на различных работах, трудница может объявить о своём желании поступить в монастырь послушницей, я рассказываю о женщинах, хотя для мужчин те же самые правила. Если игуменья соглашается, то претендентку вписывают в монастырские помянники, для неё шьются подрясники и ряса, она носит на голове чёрный платок, повязанный особым образом, и трудится, трудится, трудится, хотя по-прежнему никому ничего не должна. Она может передумать, уйти из монастыря, вернуться к мирской жизни и выйти замуж.

Должно пройти не менее трёх лет, прежде чем игуменья предложит послушнице иноческий постриг, и вот это правило в России сейчас уже стараются соблюдать – три года минимум, а дальше по мере готовности. Понятно, что за время послушничества сестра должна проявить себя пригодной к монастырской жизни и приобрести длинный список духовных навыков и добродетелей. Кому интересно, каких именно, то Гугл вам в помощь.

Всё время подготовки к постригу сестра находится на седьмом небе от счастья и ходит, не касаясь земли, обычным невестам такое и не снилось! Она сияет, опустив глазки, остальные послушницы ей завидуют, сёстры восхищаются, и весь монастырь неделями томится в ожидании, и главная интрига – какое имя ей достанется?

На иноческом постриге настоятель крестообразно срезает у сестры тоненькие прядки волос на голове, они складываются в специальный конверт, и ей нарекают новое имя, следом покрывают голову апостольником и надевают клобук с наметкой. Никаких обетов она пока не даёт, однако уйти из монастыря просто так уже не может и выйти замуж тоже не имеет права, потому что официально является невестой Христовой по гроб жизни и после смерти, а изменять такому Жениху как-то не принято.

Дальше проходит ещё не менее трёх лет, а на практике может быть все десять или пятнадцать, и вообще, сколько угодно игуменье, прежде чем матушка разглядит в инокине потенциальную готовность выйти на новый духовный уровень и дать монашеские обеты.

И тогда для счастливой избранницы шьётся мантия и новое облачение, вышивается параман, вырезается крест и далее по списку.

И вот тут самое интересное – для меня, по крайней мере, ведь я понятия не имела, что случится дальше. Вы наверное заметили, что я ни дня не была трудницей, послушницей или инокиней, и всего три недели назад мне даже в голову не приходило захотеть стать монахиней хоть когда-нибудь.

В тот самый четверг за день до отъезда к владыке я с утра пришла в женский монастырь, в пошивочной мастерской полностью дострочила белую рубаху, тщательно уложила одежду и клобук с наметкой в большую сумку и перешла с ней в сестринский корпус. Там у входа я присела на табуретку в ожидании, пока матушка игуменья освободится, чтобы поблагодарить её и взять благословение.

В голове теснилось полчище вопросов, которые мне очень хотелось задать матушке – что со мной случится завтра и как обычно всё происходит?