Исповедь сорокалетней женщины.

-Ой, какой прелестный малыш! – сказала Марина, беря с подоконника фотографию грудного ребёнка. – Тань, кто это?

Татьяна нахмурилась, но вскоре, опять улыбнувшись, ответила:

-Это из бывшей семьи Юрия Петровича.

Она смотрела на Воскобойникову уничтожающим взглядом, ведь показ этой фотографии гостям вовсе не входил в планы Петровой.

-Маринка, ты всегда была такой любопытной, - упрекнула Татьяна подругу и хотела взять из её рук снимок, но я оказалась проворней.

-Дай посмотреть, - попросила я и первой потянула на себя фотографию.

На ней был изображен очень симпатичный малыш. Большеглазый, улыбчивый, упитанный он невольно заставлял улыбаться тех, кто на него смотрел.

-Сын? – удивилась я.

Юрий Петрович весь просветлел лицом и с любовью в голосе ответил:

-Внук.

-Чудный малыш. Красивый, толстощёкий.

-Незаконнорожденные дети часто бывают симпатичными, ведь их рожают по любви, - мягко заметила Татьяна.

Лицо деда приобрело прежнее выражение озабоченности. Он явно расстроился из-за этого замечания фиктивной жены.

За столом повисло неловкое молчание.

-Подумаешь, - попыталась я подбодрить Юрия Петровича, - ребёнок в семье – это счастье. А законный или незаконный – это уже дело молодых.

-Это было бы делом молодых, если бы они рожали и сами содержали, а то рожают и вешают на шею бабушек и дедушек, - как можно спокойней сказала Татьяна.

-Почему? Вика работает, - заступился за дочь Юрий Петрович.

-Естественно работает, - пожала плечами Петрова, - станет твоя бывшая жена содержать ребёнка за свой счет!

-Мила не толкала Вику на работу. Дочь сама так решила. - Юрий Петрович заступался за своих как-то пугливо. Видимо, в новой семье с Татьяной уже были конфликты из-за его жены, детей, внука. – Просто Вика хорошая. Она совсем не потребитель и устроилась на работу, - закончил фразу Юрий Петрович более уверенным голосом.

-Конечно, хорошая, - спокойно сказала Петрова, еле сдерживая раздражение. - Плохая бы не нагуляла ребёнка.

-Её парень обманул, - нахмурился Юрий Петрович.

-Воспитывать было нужно нормально. Мать должна объяснять дочерям, что шляться где попало и с кем попало нельзя!

-Мила объясняла, но не всегда дети слушают своих родителей.

-Хорошие дети слушают своих родителей, - назидательным тоном повторила Татьяна.

Юрию Петровичу было очень неприятно, и это отчётливо читалось на его лице. Было видно, что он любит свою дочь, сочувствует ей, любит внука, пусть незаконнорожденного, но родного внука, а сдержанно заступается потому, что не хочет связываться с Татьяной.

Сдержанные попытки Юрия Петровича заступиться распаляли его фиктивную половинку. Она терпеть не могла и ребёнка с фотографии, и его мать, и бабушку. Все они, по мнению Петровой, мешали её счастью, вставали между ней и Юрием Петровичем, а Татьяну всегда раздражали любые препятствия.

-Как это вообще возможно? Спать до свадьбы? – нападала Петрова.

-Сейчас это сплошь и рядом у молодых, - заступался Юрий Петрович. – Как объяснить впечатлительной девочке, что спать, как ты говоришь, ни с кем нельзя, если на всех каналах только и показывают, как молодые живут друг с другом?!

-Сейчас полно наркоманов! Может, в твоей бывшей семье ещё и колются?

Мы с Воскобойниковой сидели молча и наблюдали, как разгорается семейный конфликт.

«Да, характер Петровой не переделать! – думала я. – Если она рассчитывает удержать Юрия Петровича рядом, то ведёт себя крайне неразумно».

-Это вообще непонятно! Как можно было не сказать вовремя? –возмущалась Петрова.

-Что значит вовремя? – сопротивлялся любящий дедушка.

-Пока можно было сделать аборт!

-Она сразу нам сказала, но Мила не согласилась на аборт!

-Причём здесь твоя толстозадая Мила?

-Она не толстозадая!

-Причём здесь она?

-Как причём?! Она мать.

-Раз мать, должна была за руку отвести дочь к врачу, а не разводить безотцовщину.

-А если бы у Вики потом никогда не было бы детей?

-И что?!

-Как что?!

-И что?! Жила бы без детей!

-Таня, ты что говоришь?!

-Что?

-Мы не могли обречь дочь на несчастную жизнь!

-А ты уверен, что имея отца подонка, твой внук будет нормальным? Ты уверен, что он не уничтожит жизнь твоей развратной дочери?

Сначала, видимо, Юрий Петрович стеснялся меня и Маринки, но постепенно его негодование росло, и он, уже не смотря в нашу сторону, кричал не тише Татьяны:

-Моя дочь не развратная! Она добрая, хорошая, послушная.

-Ха-ха-ха! – деланно засмеялась Татьяна. – Её нужно было бы выгнать вон вместе с её огромным пузом!

-Она бы погибла! – Юрий Петрович аж покраснел, и глаза его увлажнились.

-Освободила бы себя и других!

Я представила обманутую девушку. Причём, представила на её месте свою Ксению. Вот она рыдает, обманутая и брошенная. Вот её выгоняют вон. Она плачет, умоляет сжалиться и не прогонять её вместе с будущим ребёнком. Ксении тяжело, страшно, больно, а перед ней стоит Петрова и властным жестом показывает: «Вон!»

В моём воображении Ксения была такой несчастной и беззащитной, что я разозлилась на Таньку.

-Нас не нужно освобождать! Мы её любим! – чуть ли не прокричал Юрий Петрович.