Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения

Полагаю, Ваше Преосвященство не интересовался историей герцогов Феррарских, но о ней есть что рассказать. Потому посвящу несколько строчек этому семейству.

Первый известный д’Эсте упомянут в «Божественной комедии» Данте, он варится в котле. Чем провинился сам Обицци д’Эсте, не знаю, но его отправил на тот свет его сын Аццо, задушив собственными руками.

Прадед моего супруга Альберто маркиз Феррарский знаменит тем, что получил от папы Золотую розу в знак признания добродетельности и его разрешение на открытие в Ферраре университета. Университет был основан и является гордостью Феррары.

Альберто Феррарский был женат на дочери своего слуги, а любовницей пожелал иметь ее мать. Позже, опасаясь собственной любовницы, он приказал ее просто задушить.

Его сын Николо III знаменит своими любовными похождениями и огромным количеством незаконнорожденных детей. Феррарцы утверждают, что каждая из тогдашних женщин родила от маркиза. А еще знаменит трагедией, разыгравшейся с его второй женой Паризиной.

Паризине не повезло в самом раннем детстве – ее отец отравил мать сразу после ее рождения. Ее дочь от Николо была первой женой Сигизмондо Малатесты, которого папа Пий II отлучил от Церкви за убийство этой и еще одной жены. Я попросила кардинала Козенцы разыскать в папской библиотеке буллу об отлучении и прислать мне копию. Там сказано:

«В его глазах брак никогда не был священным. Он сходился с замужними женщинами, детей которых раньше крестил, а мужей их он убивал. В жестокости он превзошел всех варваров. Он теснил бедных, отнимал имущество у богатых, не щадил ни сирот, ни вдов; словом, никто во время его правления не был уверен в своей безопасности. Его подданные признавались виновными за то, что у них есть богатства, жены, красивые дети. Он ненавидел священников, не веровал в будущую жизнь и считал, что души людей погибают вместе с телом…»

Незавидный зять был у Николо III, но так ли он отличался от самого маркиза Феррарского? Три десятка незаконнорожденных детей маркиза воспитывались в его доме. Старший побочный сын Уго возненавидел юную Паризину с первого дня ее появления в Ферраре. Пытаясь наладить отношения с ним, Паризина согласилась на совместное паломничество, которое привело к очень большой дружбе между молодыми людьми. Слишком большой, чтобы ее мог не заметить Николо.

В первый же день после свадьбы, показывая мне Феррару, Изабелла д’Эсте кивнула на две башни со словами: «Вон там перед казнью сидела Паризина, а там Уго. Наш дед не пожалел ни сына, ни жену». Я поняла, что это намек на возможную кару в случае измены. Хорошее начало замужества, не считая многих проблем с приданым.

У Паризины были только дочери, потому Николо добился признания своих сыновей от любовницы Стеллы и завещал Феррару и Модену брату Уго Леонелло, несмотря на то, что третья жена Риккарда родила сына Эрколе. В брачном контракте с Риккардой было оговорено, что ее дети не будут иметь никаких прав на престол.

Леонелло завещал уже герцогство, каким стала Феррара, своему брату Борсо, который женщин презирал и детей не имел. Возможно, поэтому он завещал герцогство не своему племяннику Николо, а законному сыну отца – Эрколе.

Но Эрколе д’Эсте мог и не стать герцогом Феррарским, если бы не его блистательная супруга Элеонора Неаполитанская. Обиженный племянник выбрал время, когда Эрколе не было в Ферраре, и при поддержке маркиза Мантуанского напал на город. Донна Элеонора не растерялась и организовала отпор. Эрколе д’Эсте жестоко наказал бунтовщиков, повесив две сотни и казнив племянника.

Об этом мне тоже было подробно рассказано, а на вопрос, как она сама оказалась замужем за сыном человека, помогавшего бунту, Изабелла только поджала губы: «А разве ты не выходила замуж за врагов своего отца?» Я тоже пожала плечами, она права, все наши замужества лишь политическая игра, никто не интересуется не только нашими чувствами, но и нашими судьбами. Мы пленницы не своих судеб, а амбиций своих отцов.

У Эрколе д’Эсте есть свой грех, думаю, даже не один, но этот он не отрицает. Еще в юности он отравил двоюродного брата, чтобы не было больше законных наследников престола Феррары.

Эрколе стал герцогом Феррары в сорок лет и правит уже больше тридцати. Думаю, за это время ему приходилось не только помогать горожанам, привозя в голодные годы хлеб издалека и раздавая нуждающимся, но и совершать преступления тоже. Qui inter nos est, sine peccato? (Кто из нас без греха? – лат.)

Наш спор с Альфонсо о грехах семей случился еще при жизни папы Александра, когда я заболела столь сильно, что никто не надеялся на мое выздоровление. Я даже исповедалась и причастилась, готовясь к встрече с Господом, позвала нотариуса, чтобы изменить завещание, добавив средств своему сыну Родриго, живущему в Риме у кардинала Козенца. Я не беспокоилась за своего мужа и его родственников, они от моей смерти только выигрывали, оставляя себе огромное приданое и все украшения.