Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения

Если бы нашелся тот, кто сумел приручить их и использовать их таланты себе на благо, тот получил бы в ответ в сотни раз больше, чем вложил. Но ни с мессиром Леонардо, ни с Чезаре Борджиа никто не рискнет иметь дело. Для правителей предпочтительней, чтобы мессир Леонардо да Винчи создавал игрушки для балов, а Чезаре Борджиа сидел в темнице.

С тем же рвением, каким льстили, мои родственники стали поносить Чезаре, когда после смерти папы Александра он оказался в сложном положении. А теперь, когда Чезаре в беде и в заточении, Изабелла иначе как сумасшедшим убийцей его не называет, забывая, что их дети помолвлены, а сама она, не раз пользуясь благосклонностью «убийцы», получала из награбленного то, что хотела.

Кто из этих двоих хуже? Чезаре жестокий завоеватель, для него все люди делятся на тех, кто с ним, и тех, кто против. Первые – друзья, для которых ничего не жалко, вторые – враги, которых не жалко. Он отдавал сопротивлявшиеся города на разграбление, но никогда не грабил сам. Зато легко раздавал друзьям награбленное.

Изабелла показывала гостям Венеру и Купидона, ничуть не смущаясь, а многие гости Мантуи, помнившие о том, что скульптуры были в Урбино, восхищенно ахали, не задавая вопрос, как шедевры попали к Изабелле. Может, делали вид, что это дар герцогини Урбинской за временное пристанище?

Герцог Феррарский поступил немногим лучше, а для меня так и вовсе хуже.

Я давно просила разрешение привезти в Феррару своего сына Родриго, рожденного во втором браке от Альфонсо Арагонского. Маленького герцога Бишелье воспитывал кардинал Козенца, это не могло долго продолжаться. Я желала видеть своего сына и была готова поклясться, что он ни в коем случае не будет претендовать ни на какую часть владений Феррары и на мои деньги тоже.

Казалось, Эрколе д’Эсте готов пойти мне навстречу, но тут случилось несчастье с моими родными, отец был отравлен, а брат назван преступником. От Чезаре немедленно отвернулись все, города, им завоеванные, стали один за другим возвращаться их владельцам, я тоже потеряла Непи. Изабелла в те месяцы больше всего боялась, как бы не пришлось расплачиваться за свою дружбу с Чезаре Борджиа. Испугался и герцог Феррарский. Он настоятельно посоветовал мне согласиться с предложением кардинала Козенцы и отправить Родриго к родственникам в Испанию, поскольку там ему будет спокойней. Это означало, что, возможно, я никогда не увижу своего сына!

Мое отчаяние трудно передать, но что еще мне оставалось? Родриго, даже названный именем своего деда, не был угоден в Италии, мало того, его жизнь всегда была бы в опасности. И я согласилась.

Я не обвиняю ни Его Святейшество, ни кого-то из кардиналов, но я хорошо знаю, сколь слепа, безумна и безжалостна может быть толпа, как она легко верит любой лжи, брошенной ей в нужную минуту, и понимаю, что я не могу быть уверена, что смогу защитить своего сына даже здесь в Ферраре.

Я не хочу, чтобы он даже невольно мог претендовать на чье-то место, чьи-то владения, чье-то золото. Пусть будет простым испанским грандом и не рвется к большей власти.

Я хорошо знаю цену этой власти и помню судьбы владельцев Феррары и их родных, чтобы желать соперничества своему сыну. Он никогда не будет герцогом Феррарским, но будет жив и, надеюсь, здоров. Моя любовь и мое сердце всегда с ним, пусть он и живет теперь далеко.

Ваше Преосвященство, несколько месяцев я не имела возможности закончить начатое не потому, что пренебрегала своими обязательствами, но потому, что события и трагедии в Ферраре лишали меня возможности уделять внимание малейшим своим нуждам.

Умер герцог Феррарский Эрколе д’Эсте.

Его кончина сильно опечалила нас с мужем, но даже горевать некогда, теперь я ответственна не только за ведение хозяйства в Ферраре, но и многое другое.

Я стала герцогиней Феррарской, но пока не знаю, рада ли этому. Даже очень больной и почти беспомощный Эрколе д’Эсте был гарантией спокойствия в Ферраре. Боюсь, что теперь начнется борьба за власть.

Альфонсо наследовал отцу по закону и согласно его завещанию, споров быть не может, но кто знает, что на уме у его братьев.

Надеюсь, что ничего дурного не случится, но мне неспокойно.

Прошу простить, если не смогу вовремя отправить Вам очередное послание, мне предстоят роды, а они всегда были тяжелыми. Ферраре нужен наследник.

Лукреция справедливо опасалась проблем из-за передачи власти. Смерть очередного правителя почти всегда означала период волнений, и в Ферраре тоже. Всего лишь дважды за предыдущие столетия власть в герцогстве переходила от отца к сыну и от брата к брату без вражды и столкновений.