Исповедь царя Бориса

— Подниметесь на второй этаж, пройдёте по нему налево до конца, там будет ещё одна лестница. Спуститесь по ней в подвал, там увидите железную дверь с табличкой.

Лидин сунул паспорт в карман и пошёл сквозь бурляще-галдящие студенческие толпы к лестнице, пронзающей здание института насквозь широкими зигзагами своих пролётов. Неожиданно на Игоря нахлынуло давно забытое ощущение: когда-то, в далёкой теперь юности, он, одинокий, так же шёл в оглушительно горланящей толпе незнакомых лиц. То были другой город, другой институт, другая страна и другое тысячелетие на дворе. Но лестница в том московском институте была немного уже и круче, и девушки старались держаться на ней ближе к стене, чтобы ребята, толпящиеся в вестибюле и курящие на нижних пролётах, не заглядывали им под мини-юбки. А эти, нынешние, непринуждённо облокачивались о перила, абсолютно не волнуясь о том, что их стринги ничего практически не скрывают от нескромных взоров. Что это: прогресс или регресс — ведь именно дикарей менее всего смущает нагота?

Мы живём в странное время. Лихорадка стяжательства и предпринимательства охватила всех: и людей — вчерашних строителей коммунизма, и организации, в том числе и государственные. В продуктовых магазинах торгуют пылесосами и стиральным порошком, а в промтоварных — продуктами. Закрылось множество детских садов и ясель, и на их месте появились офисы различных фирм.

Вот и институтская типография, в которой раньше печатались только методички, экзаменационные билеты и статьи местных преподавателей, превратилась в частное предприятие — маленькое издательство, печатающее теперь кроме обычного институтского набора различные визитки, буклеты, рекламные плакаты, небольшие тиражи книг и даже газету, большую часть которой занимают рекламные объявления.

Лидин долго жал на кнопку звонка, прежде чем железная дверь со скрипом отворилась. В издательстве было не до него: здесь вовсю праздновали день рождения начальника. Все сотрудники, видимо, собрались в его кабинете, откуда громко хрипел почему-то модный в среде нынешней российской интеллигенции блатной «шансон». Но Лидина провели в тихую каморку с тремя столами, один из которых был полностью завален папками с рукописями и пачками чистой бумаги, а на двух других мерцали заставками мониторы компьютеров.

— Сейчас придёт Лена и всё вам покажет, — пообещала багровая от духоты и выпитого вина полная женщина, открывшая Игорю дверь, и вышла.

Лидин начал прикидывать: уйти сразу или сидеть и ждать неизвестно сколько? Людям явно не до него. У них, можно сказать, среди дня вечеринка в полном разгаре, а тут припёрся какой-то хмырь и требует к себе внимания. Но с другой стороны — он заранее звонил, договаривался, пришёл без опоздания. Кто устраивает сабантуй в два часа дня на рабочем месте да ещё в понедельник? И всё равно Игоря точило иррациональное чувство вины. Он уж было твёрдо решил уйти, но тут дверь распахнулась…

Лена пришла не одна, но едва взглянув друг на друга, и она, и Игорь тут же позабыли о её спутнике. Свершилось чудо: встретились две половинки. Они поняли это сразу, одновременно. Игорь «узнал» её, а Лена «узнала» его, хотя до этого они никогда не встречались.

Они сели перед одним из мониторов, Лидин достал из сумки тяжёлый фолиант. Лена что-то спросила, попутно выводя компьютер из «спячки», Игорь что-то ответил, а сзади них обиженно пыхтел, переминаясь с ноги на ногу, молодой красавец атлет. Оба стула заняты Игорем и Леной, и приткнуться незадачливому кавалеру было совершенно негде. Лидин по знаку девушки открывал крышку сканера и переворачивал толстые листы фолианта. Они с Леной сидели, что-то говорили друг другу, не слыша и не понимая ответов.

«Просто наваждение какое-то! — думал Лидин. — Я вдвое старше неё! У меня дочь ей ровесница. Рядом молодой красавец копытом бьёт, а она с меня глаз не сводит! А я-то сейчас далеко не тот, что был раньше: над ремнём брюк волной нависает небольшое пузико, густые в юности волосы поредели, приобрели пепельный цвет, глубокие морщины избороздили лоб. Хотя вот усы и брови остались по-прежнему угольно чёрными, и зеленовато-голубые глаза не утратили живости и блеска».

— Лен, ну скоро? — басит сзади парень.

— Ты иди, Лёш, развлекайся. У нас тут ещё на полчаса дел, не меньше. Потанцуй пока с Веркой.

Парень бросил на Лидина недовольный взгляд и вышел.

Когда сканирование закончилось, и Лена скинула файлы на флешку Игоря, они ещё минут пять сидели и смотрели друг на друга, не в силах расстаться.

— Подожди меня, — сказала она тихо. — Я только возьму сумочку…

И никто из них не заметил, когда и как они перешли на ты.

Они молча шли, стараясь даже случайно не коснуться друг друга. Куда? Зачем? Кто кого провожал: он — её, или она — его?

«Что ты молчишь? — в десятый раз мысленно спрашивал себя Лидин. — Говори что-нибудь. Язык проглотил? А ещё писателем себя мнишь!»