Испытательный срок

– Проснитесь… Проснись, – поспешно поправилась она, вспомнив о местной вежливости. – Надо в деревню идти. Здесь зверьё всякое, сожрут ещё…

Спустя целую вечность селянин осоловело уставился на неё единственным глазом. Ира даже не вздрогнула: водя дружбу с лихом, и не к такому притерпишься. Ничего не осталось в этом человеке грозного. Он глядел на Иру потерянно, словно впервые её видел.

– Вставать надо, – настойчиво повторила она. – Идти в Березну. Помнишь, в какую сторону?

Селянин с трудом разлепил сухие губы и шумно выдохнул. От него всё ещё пахло кислым потом, но запах уже не внушал страха – только жалость. Наверное, в её силах было защитить беднягу тогда или хотя бы подлечить сейчас, но силами этими Ира не умела пользоваться.

– Пойдём, – взмолилась она, помогая человеку сесть. – В Березну. Всё хорошо будет. Я знаю, ты не со зла…

Он ответил бессвязным мычанием, отчаянием на обветренном лице. На любые мольбы и увещевания – только смотрел и бестолково разевал рот. Ира зло, безнадёжно выругалась. Что там приказал ему чёртов волхв? Забыть обо всём? Вообще обо всём?.. О своём прихвостне Георгий Иванович, значит, заботится, а всеми остальными, выходит, можно пренебречь. Как ему, интересно, клятвы нигде не жмут?

– Пойдём со мной, – вздохнула она, на всякий случай отводя взгляд. Хватит с него. – Я всё равно ни черта не умею. Пусть Зарец… тьфу ты, Яр разбирается. Пойдём. Пожалуйста.

Не без труда поднялась сама, протянула ему руку. Бедолаге пришлось куда хуже, чем ей. Хорошо хоть, в момент показательных выступлений Тихона он уже лежал в отключке. Ельник стоял вокруг сплошной однородной стеной; неровные ряды сероватых колонн, тонущих в колючей зелёной дымке. Дежурно шевельнулся в душе привычный страх. Ни с того ни с сего захотелось плакать навзрыд.

– Тихон! – к лешему подступающую истерику, надо выбираться! – Тихон, где тут выход? Деревня где?

– Там, – шепнул на ухо шальной сквозняк. Нижние лапы столетних елей тяжело качнулись, теряя хвою.

– Поняла, – Ира поднырнула под безвольно висящую руку селянина. Под весом взрослого, хоть и не очень высокого мужика её беспощадно шатало. – Пойдём, здесь не должно быть далеко.

Когда они выбрались на луговину, солнце почти поднялось в зенит. Дневной свет, словно ласковый водопад, смывал с кожи лесные тени. Спотыкаясь о кротовые норы, Ира упрямо потащила покорного попутчика к Березне. Впереди вдоль пыльной дороги не спеша шли люди; коснулся слуха умиротворяющий гул человеческих голосов. Ира с великим облегчением узнала знакомую спину, перечёркнутую длинной чёрной косой.

– Слава! – позвала она и тут же прикусила язык. Обернувшиеся на голос деревенские смотрели на неё недоумённо. – Э-э-э… Слава б-богам, ты здесь…

Изумлённые взгляды сместились с неё на её спутника, потерянно глазеющего по сторонам. Ярослав приблизился стремительным шагом, нашёл пульс на запястье бедняги, чуть сжал пальцы, обеспокоенно нахмурился.

– Ох ты ж, – тихо проговорил он, оглядывая разом сгорбившегося селянина. – Серьёзное дело. Нежить?

– Не только, – Ира качнула головой и одними губами произнесла: – Потом расскажу.

Деревенские опасливо приблизились. Они шли с полевых работ; почти все несли на плечах хищного вида наточенные косы. Целый отряд смертей, разодетых в вышитые рубашки. Ира поёжилась.

– Э! Да то ж Тихомир!

– Ты ж больным сказался!

– Да глянь на него – как есть больной…

– Проводите его домой, – твёрдо приказал Ярослав. Одноглазый Тихомир не горел желанием бросаться в объятия односельчан; он вряд ли вообще их помнил. – Дайте воды и оставьте в покое. Я позже приду, посмотрю.

Они не посмели его ослушаться. Неуклюже пошучивая, поддерживая товарища под дрожащие руки, деревенские медленно удалились нестройной толпой; издали казалось, что по дороге бредёт многоногое чудовище с железными клыками-косами. Иру ни с того ни с сего пробрала крупная дрожь.

– Что случилось? – негромко спросил Зарецкий, привычно касаясь её виска.

Стало немножко легче. Ира кое-как перевела дух и выложила всё без утайки. Тихо и быстро, словно боясь, что их кто-то подслушает, схватит, уличит во лжи. Ярослав не перебивал, только хмурился всё больше. Когда Ира наконец выдохлась, он несколько долгих мгновений хранил молчание; она нетерпеливо ждала его слов. Пусть отчитает её за бестолковость, за эксперименты с волшбой, за заигрывание с нежитью – лишь бы не тронул лихо…

– Тихон! – не повышая голоса, позвал Ярослав. Ира вздрогнула, как от пощёчины.

– Не надо! – взмолилась она. Дожила – упрашивает офицера магконтроля пощадить смертельно опасную тварь! – Это я виновата, он просто помог…

Тихон медленно, будто нехотя соткался из воздуха чуть поодаль. Понуро опустил патлатую голову. Ира шагнула вбок, так, чтобы оказаться между ним и Зарецким. Ярослав устало вздохнул.

– Ир, отойди. Я не собираюсь никого жечь, – он демонстративно спрятал руки за спину. – Тихон, расскажи мне про этого… Ергола. Кто он такой?