Истина в кино

«Коммунисты пусть едут в Москву и наслаждаются свободой слова там», — скандируют правые на своих собраниях. «Патриоты» добиваются того, что за Трамбо всерьёз берётся комиссия по расследованию Антиамериканской деятельности, которую ещё не возглавляет печально знаменитый Джозеф Маккарти. В Голливуде составлен «чёрный список» сценаристов и режиссёров, которые никогда не получат работы в кино, а суд приговаривает Трамбо и его друзей к тюрьме за неуважение к сенаторам: они отказались прямо отвечать на вопрос, состоят ли они в компартии. Последняя надежда на апелляцию в Верховном Суде, но тут создававший либеральное большинство судья умирает, и за Трамбо на 11 месяцев закрываются ворота тюрьмы.

Выйдя на свободу, Трамбо начинает долгую борьбу за возвращение в киноиндустрию и аннулирование чёрного списка. Его упорством и настойчивостью невозможно не восхититься. Он за гроши пишет сценарии для треш-кинолент. Два его сценария получают «Оскар» — «Римские каникулы» и «Отважный», но ни один официально не подписан именем запрещённого сценариста. И вот, уже при Кеннеди, настают новые времена «оттепели»: в широкий прокат выходит «Спартак» с Кирком Дугласом — фильм-призыв к революции и борьбе против эксплуататоров. В титрах стоит: «Дональд Трамбо», но борцы за американские ценности уже ничего не могут сделать — фильм одобряет лично президент.

«Трамбо», почти не замеченный у нас, вызвал в Америке ожесточённые споры. Знаменитая консервативная колумнистка Энн Коултер обвинила фильм в том, что он превращает в икону ужасного сталиниста, поддерживавшего Ким Ир Сена и критиковавшего Мартина Лютера Кинга за то, что тот ненастоящий революционер. Защитники Трамбо отбиваются: все упрёки в сталинистских и кимовских симпатиях — клевета, а на деле Трамбо был обычным толерантным умеренно-левым либералом.

Следя за этой историей, я лично не мог отделаться от несколько двусмысленного чувства. С одной стороны, как и всякий советский ребенок, я вырос с установкой, что маккартизм и «охота на ведьм» — это однозначно плохо, тем более что преследовали любимых в Советском Союзе Чарли Чаплина и Поля Робсона, Леонарда Бернстайна и Орсона Уэллса. Они были «наши», а значит, заведомо правы. И «Трамбо» — это фильм-напоминание о том, что США является страной, где с демократией были и остаются очень большие проблемы. Но с другой, я не мог не отделаться от восхищения перед тем, как ловко США в короткий срок очистили Голливуд от тех, кого рассматривали как «национал-предателей».

Для дотелевизионной эпохи именно киноиндустрия была главным инструментом власти над умами, и вдруг американцы обнаружили, что в этом средоточии силы сложилась плотная группа людей, которые ориентируются на геополитического и идейного противника, при этом используя для пропаганды возможности влиять на содержание кинолент. Да, их права гарантирует «первая поправка» Конституции США, защищающая свободу слова. Но вот только используют они её в интересах системы, которая свободу слова отрицает. Умилительно смотреть, как большая демонстрация с плакатами, цветами и рукоплесканиями провожает Трамбо в тюрьму за сочувствие строю, где в тюрьму несогласных увозили тихо, «чёрными воронками».

Спору нет, американцы-традиционалисты, возможно, совершили ошибку. Запретив американским левым быть просоветскими коммунистами, они, в итоге, заставили их произвести перезагрузку и породили того жуткого либерально-гомосексуально-политкорректного монстра, который подавляет сегодня свободу слова так, как никакому Маккарти и не снилось. Красный Трамбо потратил 10 лет борьбы, чтобы вернуться в Голливуд. Сегодня белый консервативный гомофоб, сторонник, к примеру, Дональда Трампа, не имеет шанса даже начать карьеру. Наследники героев «чёрного списка» установили гораздо более лицемерную диктатуру, для которой свобода слова не значит ничего.

Но всё-таки: что делать, если командные высоты твоей культуры оккупировали чуждые агенты влияния? Сегодня этот вопрос встаёт перед Россией, где тоже значительная часть лиц, числящихся по разряду творческой интеллигенции, использует свой приоритетный доступ к культурным рычагам для проповеди откровенно антигосударственной и антинациональной позиции, для того, чтобы работать рукой Вашингтона, которая, к тому же, куда более реальна, чем «рука Москвы» в Голливуде 1940-х.

Так это и терпеть? Или вышибить их на периферию культурного пространства? Волей-неволей у нас возникают инструменты «народного маккартизма» — бойкоты и травля в интернете, кампании публичной критики в адрес тех, кто, кажется, гордится своей враждой к государству и бравирует тем, что «Крым не наш». И вот мы уже видим нервничающую Земфиру которая боится, что её проассоциируют с украинским флагом на концерте.