Читаем Истина в кино полностью

«О, свѣтло свѣтлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, рѣками и кладязьми мѣсточестьными, горами, крутыми холми, высокыми дубравоми, чистыми польми, дивными звѣрьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававѣрьная вѣра хрестияньская!».


Вот как в этом слове написано, так всё в фильме и показано: реки, горы, звери, города, князья, бояры, вельможи, православная вера. Великолепно нарисованная христианская, цивилизованная, молитвенная Русь сталкивается с великолепно же нарисованной суеверной, но богатой и жёстко организованной Ордой.

И уже одно это делает «Легенду о Коловрате» исключительным событием в истории нашего кинематографа. Те, кому фильм понравился, чаще всего говорят, что это первый непостыдный фильм о Руси после «Александра Невского» Сергея Эйзенштейна. На самом деле реальность гораздо сложнее. «Александр Невский» получился таким, каким получился, только после жесточайшей критики его сценария историками и многократной проработки на уровне Политбюро. Если бы Сергею Эйзенштейну предоставили снимать «как он хотел», то получилось бы, во многом, совсем другое кино, о сценарии которого выдающийся русский историк М. Н. Тихомиров отзывался в своей статье «Издевка над историей» так: «Лес осенью. Рыцари, построившись клином, врываются в сёла под Псковом. Былинный гусляр торгует в лавке под вывеской „Иван Данилович Садко из персидских земель прибыл“. Псковский предатель Твердило ездит в повозке, запряжённой девушками. Александр говорит на языке какого-то раёшника: „Войну воевать — не комедь ломать“. Убогая, лапотная Русь глядит отовсюду у авторов сценария. Все народы сильнее её, все культурней, и только „чудо“ спасает её от немецкого порабощения. Как всё это далеко от исторической действительности» — такой приговор вынес знаток русской истории и добился тем самым переработки литературной основы фильма[31].

Спору нет, «Легенду о Коловрате» тоже можно упрекнуть в тех или иных частностях, хотя это будет так же глупо, как упрекать в эстетических несовершенствах цветок, вдруг расцветший посреди голой выжженной пустыни. Но одного обвинения «Коловрат» точно не заслужит: никакой «лапотной Руси» в нём нет и в помине.

«Коловрат» поражает множеством деталей: заметно, что создатели серьёзно размышляли над тем, что именно они делают. Мы видим то красивый русский женский убор, то продуманный интерьер церкви, то резные городские ворота, то дракона на халате Батыя, то золотую карту империи у него в шатре.

Костюмы, оружие, интерьеры и архитектура богаты, лишены грубых анахронизмов. Русь — светла и красочна, монголы жутковаты, но экзотичны. Они вобрали в себя китайскую цивилизацию, в то время как мы наследуем византийскую культуру. Русь показана православной: тут молятся, цитируют Евангелие об умножении хлебов, героям сопутствует монах. Монголы, напротив, суеверны и боятся злых духов, что используют смекалистые русичи.

Невероятно высокие стены Рязани соответствуют археологическим данным: земляные валы семь метров высотой, укреплённые деревянной стеной. Евпатий ходит с книгой — Рязань была крупным книжным центром, археологи нашли там переплёты и множество надписей на предметах. Батый же записывает баллистические расчёты принятым у монголов уйгурским письмом.

Кое-что, впрочем, было упущено: на князя стоило бы надеть великолепные «рязанские бармы», а в церкви — поставить икону Николы Заразского, в цикле преданий о которой и сохранилась легенда о Коловрате. Показывая штурм города монголами, не следовало забывать о самом страшном их оружии. Оно называлось «хашар»: заложников-пленников гнали перед собой штурмующие.

Главной предпосылкой победы стала цифровая революция в кино. Мы катастрофически отставали от Голливуда по уровню работы с материальной культурой: декорации строились бедно и криво, костюмы шились из рогожи — убожество формы и диалогов зачастую подгонялось под убожество средств. Переход в цифру разом сократил наше отставание: оказалось, что многое можно просто нарисовать — роскошно и привлекательно, а исправить уродства теперь нетрудно, отредактировав файл. Кто в эру «русских хакеров» поверит, что мы отстаём в IT-технологиях?

Создатели «Коловрата» научились у «Игры престолов» главному: нужно качественно сделать предметы, а всё остальное — дело аниматоров. Если можно поверх Дубровника нарисовать Красный замок в Королевской гавани, то почему нельзя с нуля нарисовать восхитительную Рязань с высокими стенами, резными сказочными теремами и белокаменным собором? Если эту технологию возьмут на вооружение и другие режиссёры, то визуальный уровень нашего кино резко вырастет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Шок новизны
Шок новизны

Легендарная книга знаменитого искусствоведа и арт-критика Роберта Хьюза «Шок новизны» увидела свет в 1980 году. Каждая из восьми ее глав соответствовала серии одноименного документального фильма, подготовленного Робертом Хьюзом в сотрудничестве с телеканалом Би-би-си и с большим успехом представленного телезрителям в том же 1980 году.В книге Хьюза искусство, начиная с авангардных течений конца XIX века, предстает в тесной взаимосвязи с окружающей действительностью, укоренено в историю. Автор демонстрирует, насколько значимым опыт эпохи оказывается для искусства эпохи модернизма и как для многих ключевых направлений искусства XX века поиск выразительных средств в попытке описать этот опыт оказывается главной созидающей и движущей силой. Изобретательность, с которой Роберт Хьюз умеет транслировать это читателю с помощью умело подобранного примера, хорошо продуманной фразы – сердце успеха этой книги.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роберт Хьюз

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Изображение. Курс лекций
Изображение. Курс лекций

Книга Михаила Ямпольского — запись курса лекций, прочитанного в Нью-Йоркском университете, а затем в несколько сокращенном виде повторенного в Москве в «Манеже». Курс предлагает широкий взгляд на проблему изображения в природе и культуре, понимаемого как фундаментальный антропологический феномен. Исследуется роль зрения в эволюции жизни, а затем в становлении человеческой культуры. Рассматривается возникновение изобразительного пространства, дифференциация фона и фигуры, смысл линии (в том числе в лабиринтных изображениях), ставится вопрос о возникновении формы как стабилизирующей значение тотальности. Особое внимание уделено физиологии зрения в связи со становлением изобразительного искусства, дифференциацией жанров западной живописи (пейзажа, натюрморта, портрета).Книга имеет мало аналогов по масштабу охвата материала и предназначена не только студентам и аспирантам, но и всем интересующимся антропологией зрения.

Михаил Бениаминович Ямпольский

Искусствоведение / Проза / Русская классическая проза