Читаем Истина в кино полностью

Истина в кино

«У площади Пушкина улица была перегорожена грузовиками. В кузовах на мешках с песком стояли солдаты и сапогами отбивались от пытавшихся взобраться на борта. Каким-то чудом меня занесло в разбитую уже витрину магазина женской одежды (долго потом, проходя мимо, я смотрел на неё с чувством некоей благодарности). Стоя среди манекенов, я услышал странные звуки и не сразу понял — это скрежетала резина схваченных тормозами колес. Под напором толпы грузовики ползли юзом. Раздались вопли прижатых к машинам, кое-кого солдаты уже даже начали выдёргивать наверх» (И. Б. Каспэ).

«Меня несло довольно близко к ограде, а вдоль ограды стояли военные. Это были люди из КГБ, потому что у них была другая шинель: не зелёная, а серо-голубая. И молодой человек, такой высокий, красивый, с породистым удлинённым лицом, как у немецкой овчарки, и в белом шарфе, схватил меня за воротник и за хлястик, выдернул меня оттуда и выбросил за ограду. Он стоял в оцеплении, а мимо тела река людей. Ещё не было ни жертв, ни раздавленных, просто ты не мог выйти уже из этого потока. Он меня выдернул оттуда, потому что во мне было довольно мало веса, я оказалась уже за оградой и укусила его за руку — рассердилась, что мне помешали наблюдать толпу. Видимо, у меня были не очень крепкие зубы, чтобы прокусить перчатку, — не думаю, что ему было больно» (Е. В. Закс).

Трагедия 6 марта произошла не по злой воле властей и не от того, что советское государство проявило свою чрезмерную жестокость и тоталитарность. Никто никакой мясорубки не организовывал и никто никого не расстреливал. Напротив, катастрофа произошла в результате организационной слабости советского государства, в котором внезапно возник дефицит управляемости. Достаточно слабое количественно и качественно, некомпетентное и негибкое государство, созданное «Вождём и Учителем», создало организационный хаос и натолкнулось на панику довольно архаичной толпы, состоявшей по большей части из крестьян, полунасильственно согнанных в города в 1920–1930-е годы. Задачу, которую современные милиция и ОМОН, скорее всего, решили бы без сучка и задоринки, не смог выполнить вроде бы огромный и спаянный диктаторской дисциплиной аппарат.

И эта гекатомба была, в известном смысле, наиболее убедительным обвинением Сталину. Оказалось, что он создал не всемогущего тоталитарного монстра, а довольно слабую и неэффективную под напором толп систему.

Совершенно не раскрытая (точнее, нарочито извращенная) тема давки на Трубной — конечно главный провал создателей «Смерти Сталина». Это всё равно как снять фильм о Гугенотских войнах без Варфоломеевской ночи. И провал, конечно, далеко не случаен. Во всей картине сквозит примитивное представление о сталинизме как о банальной авторитарной диктатуре: подлый тиран, циничное коррумпированное окружение, расстрел как универсальная форма коммуникации.

Они даже не попытались понять, что речь идёт о куда более сложной, трагической картине — об обществе, которое пошло по пути современности и зашло не туда, потеряв по дороге Бога, идентичность, собственность и свободу, а приобрело лишь власть горца с окраин и безграмотных мещан, одержимых доктринёрством испускавшей дух прямо на их глазах идеологии, лишь иногда умеряемой их минимальным здравым смыслом, но никак не реальной управленческой компетентностью.

С доставшейся им в результате катастрофы великой Россией они справиться так и не сумели, о чём говорит тот факт, что ход её исторического развития не прервался, а достижения в XX веке весьма значительны. Но только эти достижения были бы гораздо больше, не будь на пути живого тока её исторической жизни большевистского тромба. «Смерть Сталина» могла бы показать картину того, что происходит с организмом в момент, когда часть тромба оторвалась. Но, увы, фильм получился не об этом, а о том, как банда членов Политбюро линчует в сарае негодяя Берию, а ломающая руки и истерящая Светлана Сталина получает билет в светлое капиталистическое сегодня в Вене.

Я соглашусь, что эта картина затронет эмоционально большое количество людей, у которых имя Сталина ассоциируется с Победой. Хотя, на мой взгляд, этих людей сегодня гораздо меньше, чем тех, кого задела за живое «Матильда». Потому что святой страстотерпец Николай II имеет отношение к нашему настоящему и нашему будущему. А Сталин — это уже прошлое, только прошлое, навсегда прошлое. Но, при этом, запрещать демонстрацию этого фильма я бы не стал, хотя особое удовольствие он мало кому доставит, в том числе и как комедия. Это гораздо менее удачный фильм, чем он мог бы получиться.

Увы, это оказалась расистская комедия англичан о собственном превосходстве и о варварстве этих русских. В ней больше сталинистского, чем в нашей жизни в России и в нашем кино. Наш Сталин умер. Их, похоже, всё ещё жив.