Истина в кино

Юдина был порядочным, добрым человеком, но её доброта был истерична, она была религиозной истеричкой. Неловко говорить, но это — правда. Юдина падала на колени и целовала руки по малейшему поводу. Мы вместе учились у Николаева, и иногда мне было очень неловко. Николаев сделает ей замечание, а она упадёт перед ним на колени. Не нравилась мне и её одежда, этакая монашеская ряса. Ты — пианистка, а не монахиня, так что ж ходить в рясе? Мне это казалось неприличным.

Юдина всегда говорила мне: „Ты далёк от Бога, тебе надо стать ближе к Богу“. Однако она вела себя довольно странно…

Мне рассказывали, что на концерте в память Ленина Юдина начала читать со сцены стихи Пастернака. Конечно, разразился скандал. И в результате ей запретили выступать в Ленинграде. Ну, к чему вся эта показуха? Что, она была профессиональной чтицей? Нет, она была выдающейся пианисткой, и ей следовало играть на рояле. Даря людям радость и утешение.

Однажды я столкнулся с нею на кладбище, она била земные поклоны. Она в очередной раз сказала: „Ты далёк от Бога, тебе надо приблизиться к Богу“. Я отмахнулся и пошёл дальше…

Я вспоминаю, как Юдина пыталась читать мне из „Нового Завета“. Я слушал с интересом и без особого трепета. Она мне читала „Новый Завет“, а я ей — Чехова».

Именно Шостакович и рассказал о том концерте Юдиной и её подлинном письме Сталину. Причём рассказывает эту житийную историю он без всякого сочувствия к обоим: Юдину он считает истеричкой, а Сталина суеверным тираном.

«Сталин по нескольку дней никому не показывался. Он много слушал радио. Как-то Сталин позвонил руководству Радиокомитета и спросил, есть ли у них запись 23-го фортепьянного концерта Моцарта, который слышал по радио днём раньше. „Играла Юдина“ — добавил он. Сталину сказали, что, конечно, есть. На самом деле не было никакой записи — концерт передавался вживую. Но Сталину боялись сказать: „Нет“…

Сталин потребовал, чтобы к нему на дачу прислали запись исполнения Моцарта Юдиной. Комитет запаниковал, но надо было что-то сделать. Позвонили Юдиной и оркестру и сделали запись той же ночью. Все дрожали от страха. За исключением Юдиной, естественно. Но она — особый случай, ей было море по колено.

Юдина позже рассказывала мне, что дирижёра пришлось отослать домой, так как он от страха ничего не соображал. Вызвали другого дирижёра, который дрожал, всё путал и только мешал оркестру. Наконец, третий дирижёр оказался в состоянии закончить запись.

Думаю, это — уникальный случай в истории звукозаписи: я имею в виду то, что трижды за одну ночь пришлось менять дирижёра. Так или иначе, запись к утру была готова. Сделали одну-единственную копию и послали её Сталину. Да, это была рекордная запись. Рекорд по подхалимажу.

Вскоре после этого Юдина получила конверт с двадцатью тысячами рублей. Ей сказали, что это — по специальному распоряжению Сталина. Тогда она написала ему письмо. Я знаю об этом письме от неё самой и знаю, что история покажется невероятной. Но, хотя у Юдиной было много причуд, одно я могу сказать точно: она никогда не врала. Я уверен, что это правда. Юдина написала в своём письме что-то в таком роде:

„Благодарю Вас, Иосиф Виссарионович, за Вашу поддержку. Я буду молиться за Вас день и ночь и просить Господа простить Ваши огромные грехи перед народом и страной. Господь милостив, Он простит Вас. Деньги я отдала в церковь, прихожанкой которой являюсь“.

И Юдина послала это убийственное письмо Сталину. Он прочитал его и не произнёс ни слова, даже бровью не повёл. Естественно, приказ об аресте Юдиной уже был готов, и малейшей гримасы хватило бы, чтобы уничтожить даже её след. Но Сталин смолчал и отложил письмо в тишине. Ожидаемого движения бровей не произошло. С Юдиной ничего не случилось. Говорят, когда вождя и учителя нашли на даче мёртвыми, на проигрывателе стояла её запись Моцарта. Это — последнее, что он слышал».

Вот между этой историей в оригинале и ею же в подаче Ианнуччи такая же разница, как между Житиями Святых и порнографическим комиксом. Английская интерпретация показывает такую духовную глухоту в восприятии русской православной цивилизации, что можно только дивиться.

Впрочем, такая же глухота проявляется и к России, и к русским в целом. На концерт Юдиной в качестве зрителей нагоняют москвичей с улицы, выглядящих как босяки начала века. Всюду царят предательство, трусость, безгласие. Чрезвычайно грязно звучат шутки на темы, связанные с Великой Отечественной войной, — хрущёвские анекдоты о том, как пытали пленных немцев в Сталинграде, засовывая им в карман гранаты, или издевки над Жуковым, что он «то ли повесил красный флаг над бункером Гитлера, то ли убил медведя кулаком».