Истина в кино

Но все западные награды, полученные Жуковым как полководцем антигитлеровской коалиции, исчезли: нет ни британского рыцарского ордена Бани, ни «Легиона Заслуг» США, ни знаков французского «Ордена почётного легиона». Из несоветских наград оставлены — видимо, в насмешку — лишь польские «Virtuti militari» и «Крест Грюнвальда». Тонкий намёк, что поляки тоже не совсем люди. На месте поляков я бы этот факт учёл и уже не удивлялся санкциям ЕС.

Нормальная русская реакция на этот кинотекст более всего созвучна настроению Пушкина, выраженному в письме Вяземскому.

«Мы в сношениях с иностранцами не имеем ни гордости, ни стыда — при англичанах дурачим Василия Львовича; пред M-me de Staёl заставляем Милорадовича отличаться в мазурке. Русский барин кричит: мальчик! забавляй Гекторку (датского кобеля). Мы хохочем и переводим эти барские слова любопытному путешественнику. Всё это попадает в его журнал и печатается в Европе — это мерзко. Я, конечно, презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство».

У многих наших современников этот врожденный аристократизм чувств отсутствует, поэтому во время пресс-показа «Смерти Сталина» в зале и в самом деле раздавались хлопки, хотя об «овациях» присяжнолиберальная пресса откровенно наврала. Впрочем, хлопки, подозреваю, были не столько эстетической, сколько политической реакцией. Пару лет назад на 5 марта тоже какие-то бессмертные умники развешивали плакаты «Умер тот — умрёт и этот».

Итак, «Смерть Сталина» — это ни разу не комедия и, сколько бы ни клялся Армандо Йануччи в обратном, содержит насмешку над тем, над чем смеяться не следовало бы. Справедливости ради, и многие британские рецензенты отметили нравственную сомнительность такого юмора, когда высмеиваются не только палачи, но и жертвы. А уж нам, с учётом того, что это наши жертвы…

Но нет сомнения в том, что «Смерть Сталина» — это злая политическая сатира на Советский Союз и его тоталитарную систему, а чтобы подсластить нашему зрителю пилюлю, нам намекают, что она имеет общечеловеческое звучание и якобы содержит намеки на Брекзит и Трампа (мне, впрочем, не удалось уловить ни одного).

Что об этом фильме можно сказать хорошего и что плохого?

Самое хорошее в «Смерти Сталина» — это, пожалуй, озвучка. Компания «Вольга» тут постаралась на славу: аудиодорожка по качеству актёрского исполнения едва ли не выше оригинала. Особенно удались кавказский акцент Берии, нервно-истеричная Светлана Аллилуева и уморительный распорядитель похорон.

При этом прокатчики при озвучивании постарались уменьшить скандалоёмкость фильма, убрав как дикие клюквенные ляпы вроде «НКВД» в 1953 году, так и заведомо оскорбительные фразы вроде маленковского «поцелуйте мой русский зад» — зад понизили до советского. Впрочем, другая выходка, которая могла быть сочтена русофобской, изменена как-то глуповато. Это пассаж в речи Василия Сталина: «Русские щенки, украинские щенки, эстонские щенки, азербайджанские щенки». В оригинале Сталин называется «великими медведем», а все прочие «его медвежатами». Медведь — это, конечно, классический топос британской русофобии (вспомним «Мировую с медведем» Киплинга), но для русского уха «щенки» звучат как раз оскорбительней.

Ещё из хорошего в «Смерти Сталина» тот факт, что главными жертвами кровавого режима выступают всё-таки русские. Никаких рассказов о чудовищных страданиях немцев в ГДР, «оккупированных» венграх и поляках, замученных специальным голодомором украинцах и особенно злостно истребляемых эстонцах — всё-таки нет. Даже тема сталинского антисемитизма, несмотря на упоминания дела врачей, звучит как-то чрезвычайно глухо.

Пианистка Мария Юдина, в исполнении единственной русской актрисы в картине (уроженки Новороссии Ольги Куриленко), также показывается не со стороны своего этнического происхождения, а как русская православная христианка, не принимающая Сталина именно за зло, принесённое им вере, русскому народу и стране.

Авторы фильма вообще стараются сконструировать конфликт Сталин и коммунисты vs Православие. Берия отдаёт бредовый приказ кого-то «расстрелять и положить на алтарь». Топчась у гроба, члены Политбюро долго и яростно обсуждают: кто разрешил допустить на похороны «попов», хотя присутствие и весомый статус представителей Русской

Православной Церкви на похоронах Сталина — факт общеизвестный, и здесь перед нами очевидное отступление от исторических фактов. Юдина спорит с Хрущёвым о вечной жизни.

Однако в этом аспекте и сквозит с наибольшей очевидностью цивилизационная и религиозная разница России и Запада. Ни англичанам, ни французам даже приблизительно не понять устроения русской христианской души. Это проявляется в трактовке в фильме сюжетообразующей истории о сделанной специально для Сталина ночной записи пластинки с 23-м фортепьянным концертом Моцарта в исполнении Юдиной.