Истинная для Мира

В этом что-то крылось. Мирослав отличался от своей семьи, являлся по факту правящим, хотя не имел на то права до появления пары. Он явно был сильнее остальных…

— А я… просто порычу и все?

— Посмотрим, — улыбнулся он неожиданно притягательно. Теперь уже я не спускала с него взгляд. — Келль исследует подобные феномены. Если тебе интересно, он приглашал тебя в гости.

Ух ты! Мне разрешалось не только сидеть в комнате?

— Он твой друг? — решила зацепиться за тему, а с ней — и за возможность.

— Да, — черты его лица смягчились.

У меня еще были вопросы, но хотелось сделать перерыв… Тем более предстояло обсудить… главное.

— А ты ни о чем не хочешь меня спросить?

Борьба взглядов, казалось, говорила красноречивей слов. Его был спокойным, временами пронзительным и внимательным. Я же металась от его лица к тарелке, снова к лицу… Почему было так сложно смотреть ему в глаза?

— Я все о тебе знаю…

— В смысле? — опешила я.

— Зул был щедр на информацию. Родители, интересы, способности… количество мужчин и особенности отношений с… ним.

Да, мужчина у меня был один.

— Так важно? — смутилась я.

С одной стороны — я понимала, но с другой — было неприятно знать, что мою жизнь уже разобрали на лоскутки.

— Важно то, что важно для тебя.

Обескураживающе.

— Даже не знала, что Зул ведет на меня подобное досье.

— Ты, можно сказать, «породистый» специалист, — усмехнулся он. — Но… меня не оставляло чувство, что он был очень рад тебя сплавить…

— С чего ты взял? — возмутилась я.

— Сложилось такое впечатление, — пожал зверь плечами. — Ты пьешь только чай?

— Ты же обо мне все знаешь, — фыркнула я, закатив глаза.

Попыталась помочь ему убрать со стола, но он коротко мотнул головой и, подхватив тарелки из моих рук, удалился в кухню.

-27-

Сразу после обеда мы поехали в Сортавалу. Понятия не имела зачем, да и не сильно меня это интересовало. Мирослав вел машину сам, я сидела рядом, не в силах оставаться равнодушной к открывающейся красоте зимнего заповедника. Мороз стоял знатный, деревья ощерились инеем, как вздыбленной шерстью. Было для меня что-то потустороннее в этих местах. Тишина и спокойствие здешних земель были обманчивы…

— А чем ты занимаешься? — повернулась к зверю. — Вы говорили с Келлем о каком-то… софте…

— Я занимаюсь программным обеспечением в сфере экологии, — ответил он, к счастью не спуская взгляда с дороги. — Территория заповедника — полигон для испытаний с большим количеством проблем…

— Расскажи… — всмотрелась внимательно в его лицо. Зверь притягательно щурился на слепящий снежный покров, по которому мягко катилась машина.

— Сейчас мои специалисты тестируют новый софт. Он будет контролировать уровень воды в реках и опасных элементов в ее составе, — глянул на меня пытливо: «неужели тебе и правда интересно?» — Многие заводы превышают нормы допустимых сбросов в реки, не говоря уже о том, что именно они сбрасывают.

— И это пользуется спросом?

— За границей…

Я понимающе хмыкнула.

— А здесь?

— Здесь я ставлю их принудительно.

Мда… не завидую я тем, на кого нажалуется подобный датчик.

— И Келль работает с тобой?

— Нет, у него другой профиль. Он… — Мир бросил на меня быстрый, непривычно мягкий взгляд. Или это просто в свете дня так казалось? — Он вроде тебя…

— Меня?

— Исследует природу оборотней… — прозвучало неожиданно напряженно, будто зверь все еще сомневался во мне.

Я вернулась взглядом к окну и замолчала. Не сомневался. Он вообще не доверял мне.

В груди заворочалась обида, но я поспешно прихлопнула ее, пряча чувства. Хуже не придумаешь! Враг, для которого я вся — словно открытая книга. С ним невозможно просто поговорить, просто быть рядом и не сгорать от противоречивых чувств. Он делал больно — мне хотелось ответить тем же:

— А… как вы с Киром руководите делами стаи? Вдвоем?

— Сейчас стаей правит Кир, — процедил он, награждая привычным колючим взглядом, сбивающим дыхание. Захотелось выскочить из машины и броситься прочь со всех лап. — Я… пока не в состоянии.

Так тебе и надо! Похоже, задела за живое. Я снова отвернулась к окну… и… задремала?

* * *

Потому что вдруг скакнула в сугроб и утонула чуть ли не по уши, но тут же выскочила и бросилась через белоснежное поле навстречу видневшемуся вдалеке лесу. Из груди рвалось восторженное рычание, морозный воздух беспощадно хлестал по незащищенным глазам, вынуждая часто моргать и щуриться. С удовольствием я бежала все быстрее, чувствуя каждую мышцу! Каждый прыжок отдавался в груди всплеском счастья, когда вдруг неожиданно в него щедро плеснули адреналина: меня преследовали! Чужое утробное рычание совсем рядом поставило жирную точку в вопросе «быть или не быть». Я запнулась и полетела кубарем в снег, жалея, что не могу провалиться глубоко под землю.

Большие лапы вспороли снежную глазурь перед самым носом, и на меня уставился знакомый недовольный взгляд…

* * *

— Аня, — лицо обдало холодом, и я поморщилась. Открыла глаза и глянула на своего «преследователя»: взгляд определенно был схожим. — Приехали.

— Долго ты меня догонял… — пробормотала спросонья и выпала из машины в его руки. Он поставил меня на ноги и пытливо всмотрелся в лицо: