Истинная любовь или тайна одного кулона (СИ)

— Десять минут? — тон стал выше, и Гермиона перестала себя сдерживать.

Она впечатала взглядом Рона в ту самую стену, и если бы только могла одним взглядом превратить его в мышь или в хомяка, то непременно сделала бы это.

Она продолжала смотреть на Рона, а он смотрел на неё, и в этот момент она увидела изменения в его лице. Рон смотрел куда-то неподвижно, а его брови немного изменили форму. Она перевела взгляд на руки, и они были сжаты в кулаки. Рон смотрел куда-то прямо, и, обернувшись, она увидела его.

Гермиона смотрела ему прямо в глаза, и сейчас её больше не существовало. Она превратилась в субстанцию, которая нырнула в этот взгляд и растеклась по телу, словно её никогда не существовало.

Они смотрели глаза в глаза, и это могло превратиться в вечность, если бы не Рон.

— Что с ним? Точнее: с ним всё в порядке? Теперь в порядке? Я могу пройти к нему? — голос Рона был недоброжелательным и, неизвестно по какой причине, очень тихим.

Гермиона ничего не слышала, а продолжала смотреть на того, чьи губы шевелились, явно что-то отвечая Рону. Но она ничего не слышала, словно её уши больше не пропускали ни единого звука, словно она стала глухонемой и не могла говорить, слышать и, казалось, даже дышать не могла.

Объект её внимания смотрел на неё так же, как и она — не сводя с неё глаз, но при этом сделал несколько шагов вперёд. Гермиона видела, как он приближается. Он коснулся её плеча, и его пальцы сомкнулись. Дыхание резко вернулось. Сердце, которое, казалось, перестало стучать, забилось ещё сильнее, и к ней вернулся слух.

— Гарри Поттер в удовлетворительном состояние. Да, он потерял много крови, но, к счастью, способ, которым он совершил это деяние, был магловским, и всё было вовремя. Мы спасли ему жизнь, и ему больше ничего не угрожает. Если бы он был умнее, то, вероятно, выбрал бы какое-нибудь зелье и исход был бы таким, каким он его задумал.

— Ты? Да как ты смеешь? Ты ничего про него не знаешь и тут несёшь такое, — Рон сделал несколько шагов, но Гермиона, пришедшая в себя, преградила ему путь.

— Заткнись, Рон. Ты сам только что чуть не угробил его, — она даже не посмотрела на Рона, а продолжала смотреть только на него.

— Я могу к нему пройти?

— Да, он этого хотел. Только ты.

— Я его друг и я его привёз. Что происходит? Отойди, Малфой, — Рон сделал рывок, но почувствовал, как что-то упëрлось в бок.

— Рон, немедленно прекрати. Сейчас неуместны любые препинания. Малфой, — её голос дрогнул. — Он целитель, и всё, что ты сейчас хочешь сказать в противостоянии ему, глупо. Мне становится стыдно за тебя. Если ты сейчас же не прекратишь, то я… — и она ещё сильнее надавила палочкой в бок Рону.

Рон скорчился, и его взгляд изменился, но ей было некогда читать эмоции Рона Уизли. Она хотела поскорее посмотреть в глаза другого друга, того, что только что совершил нечто ужасное.

***

— Гарри, — повышенный голос Гермионы дрогнул, как только она увидела своего друга.

Сначала она остановилась, но чуть позже захотела сделать рывок вперёд, и только чьи-то пальцы, обхватившие кисть руки, остановили её.

Резко в комнате всё исчезло, будто бы это была не больничная палата в Мунго, а квадратная комната, в которой находился только он и она.

Вот он совсем рядом стоит за спиной. Стоит только развернуться, и она сможет посмотреть ему в глаза.

Минута этого смятения закончилось очень быстро, и Гермионе стало стыдно за то, что она думает сейчас не о своём друге, который в прямом смысле находился между жизнью и смертью, а о том, кто стоит позади неё.

— Его не надо трогать. Я имею в виду физически. С ним будет всё хорошо, но он ещё очень слаб. Любые физически контакты могут причинить ему сильную боль или привести к новым последствиям, — он сказал это шёпотом, мягким, бархатным, который ласкал Гермионе слух, а его дыхание слегка коснулось её кожи — она остро это ощутила.

Это были пытки для неё, и если бы не Гарри, то она непременно выбежала бы прочь. Только почему — она до сих пор не понимала. Ведь то чувство, которое пряталось у неё внутри, давно уже разбудило душу, что обняла своими невидимыми пальцами шею Драко и положила свою голову на его плечо.

— Гермиона, пожалуйста, подойди, — голос Гарри разорвал эту невидимую связь, и Гермиона вздрогнула.

Она почувствовала, как пальцы Драко отпускают её, и, как только они перестали соприкасаться с её кожей, она поняла, как, оказывается, ей было это нужно. Его пальцы, которые сжимали её меньше нескольких минут, были необходимы ей и в этот момент. Казалось, она обрела то, что потеряла давным-давно.

— Гермиона, — голос Гарри был усталым и обесцвеченным.

Она подошла к нему ближе и заглянула в его глаза. Его лицо было бледным, а взгляд, этот взгляд был проницательным. Он смотрел на неё, словно искал ответы на многие вопросы. Будто бы это не он совершил страшную ошибку, а она.

«Почему его взгляд такой?», — промелькнула мысль в голове Гермионы. — «Что он так на меня смотрит?».