Истинная поневоле

Я соскучилась по своей простой и уютной жизни, которая больше никогда не станет прежней.

Поэтому я долго не отпускаю папу и маму, обнимаю их и не могу наговориться с ними. Вот только у волчонка и моего беременного организма совсем другие планы — в определенный момент начинают слипаться глаза, и я периодически теряю нить разговора. Приходится прощаться с ними, крепко обнимать каждого и обещать, что мы скоро встретимся.

Встретимся, но как скоро?

Во мне столько сил, что я даже не возражаю, когда Доминик берет меня на руки и несет в спальню. Не возражаю я и против того, что он меня раздевает и укутывает в одеяло. Да, сегодня я не настроена выполнять предписания доктора.

— Теперь так будет всегда? — спрашиваю я, не позволяя Доминику уйти.

— Что именно?

Он опускается на кровать, и я прижимаюсь щекой к его ладони.

— Я буду сидеть в безопасном месте, пока твои враги не дремлют.

— Пока я с ними не разберусь.

— Разберешься с этими, появятся новые. Кампала, Хантер и старейшины хотят навредить мне, чтобы достать тебя.

Разве что Кампала хочет воспитывать супер-ребенка, но Доминику пока об этом знать необязательно.

— Я твое слабое место, а на деле легкая добыча, поэтому мне всю жизнь придется ходить и оглядываться.

— Что ты предлагаешь?

Я не верю в его наносное спокойствие, Доминик внимательно следит за каждым моим словом, за каждым жестом.

— Моим первым вариантом было расстаться, я могла бы забрать ребенка и уехать туда, где никто не знает про имани. Думаю, именно так поступила мама Хантера. Ничем хорошим это не закончилось, но дело не в этом. Я не хочу уезжать. Не хочу лишать нашего волчонка отца. Но и жить как пленница тоже не хочу. Владыка, я вообще не знаю, сколько мне осталось!

Доминик сверкает глазами.

— Не смотри на меня так, — прошу я. — Ты прекрасно знаешь, что я могу не пережить роды. Но если, а я на это очень и очень надеюсь, переживу, то мне хотелось бы нормальную жизнь, не суррогат. Именно поэтому я попросила тебя научить меня голосу альфы, и именно поэтому я хочу, чтобы мы были равноправными партнерами и разбирались с нашими врагами вместе.

— Мы и так вместе.

— Нет. Пока что ты воюешь один.

— Ты женщина, — рычит этот невыносимый альфа, — и носишь нашего ребенка. Ты не должна воевать.

Я передумываю спать. Наверное, срабатывает огромная доза адреналина. Не рычать, а говорить тихо и спокойно совсем не получается.

— Даже если я реально смогу помочь?

— Как?

Я сажусь на постели.

— Ты не спросил меня, о чем мы разговаривали с Венерой.

— Считал, что, если это важно, ты расскажешь сама.

— Это важно. Очень важно, Доминик. Она пришла, чтобы передать мне просьбу Одри.

— Одри? — Доминик приподнимает брови.

— Да! Одри хочет со мной встретиться и извиниться за то, что пыталась соблазнить тебя.

— Венера предложила тебе с ней увидеться?

По лицу моего волка вижу, что он уже мысленно изгнал волчицу и из стаи, и из города.

— Наоборот, предупредила, чтобы я не соглашалась.

Доминик расслабляется. Все хищники расслабляются перед смертоносным рывком.

— Тоже сомневаешься в том, что Одри раскаялась? — интересуюсь я.

— Это не похоже на нее.

— Зато я вижу, откуда у волка ушки растут. Старейшины! Конелл что-то задумай.

— Я во всем разберусь.

— Или мы разберемся, Доминик. Я соглашусь на встречу, они выйдут на меня, а ты на них. Так у нас появятся доказательства, что старейшин больше интересует их статус, чем мир среди вервольфов.

— Тогда ты согласишься стать моей женой?

— Доминик, ты торгуешься?

— Я знаю, как ты ко мне относишься, Шарлин. Я это чувствую. Но твое упрямство переходит все границы. Я не вижу тебя своим партнером, ты моя женщина, но если тебе нужна разумная причина для согласия, я тебе ее предоставлю. Ты выйдешь за меня?

В общем, Доминик согласился это обсудить.

Не сразу, конечно, согласился. Сначала он ответил в собственном стиле альфы. Что я женщина, что я беременная женщина и что я безумная беременная женщина с дикими идеями. Может быть, не дословно, но примерно так это и звучало. Там еще было что-то про то, что нервничать мне нельзя. Тогда я сказала, что единственное, что поможет мне не нервничать, — это мое возвращение к обычной жизни. В общем, в тот вечер мы снова поругались и разошлись по разным спальням, но ночью я снова лунатила и пришла к нему. Чтобы проснуться и увидеть задумчивого вервольфа.

Тогда он и задал мне этот вопрос: готова ли я выйти за него?

— Как только мы выведем старейшин на чистую воду.

— Другой вопрос: как ты собираешься это сделать?

Здесь наши мнения снова разошлись.

Я предложила назначить встречу с Одри в магазине и использовать на ней голос альфы. В это время Доминик и другие вервольфы прикроют меня и вмешаются только в случае крайней необходимости. Я вспомнила о том, как наблюдала за волчьим боем, и предложила Доминику установить везде камеры.

— Мы запишем весь наш разговор и используем против старейшин.

Ему эта идея конечно же не понравилась.