Истинное зло (ЛП)

Том резко повернулся на каблуках и вышел из комнаты, обдумывая новое направление. Крина Димитриу не стала бы хранить свои секреты в библиотеке, даже в таком изолированном доме, как этот. Она будет держать их рядом, задыхаясь от горя, сожаления и внутреннего вкуса наслаждения. Женщина, которая пила вино, потому что ее мысли преследовали ее.

Спальня Крины Димитриу выглядела точно так же, как Том спроектировал бы свою. Толстая кровать с кучей одеял. Голые стены и шкафы, чтобы организовать и спрятать вещи с глаз долой. Полка, вдавленная в стену, была заполнена трофеями, жетонами и книгами. Рукопись, первая публикация рассказа, который Том не узнал. Кожаная книга румынского фольклора. Шкатулка для драгоценностей, вырезанная из черного дерева.

Том проигнорировал все остальное в комнате и направился прямо к полке, параллельной кровати. Он сел на матрас, опустив глаза на нижнюю полку, где под пылью лежали невзрачные безымянные книги и украшения. Болезненные воспоминания — это то же самое, что кошмары; они исчезают, как только ты просыпаешься, но в серой области сознания сам вид книг превращал чувство вины в стыд.

Том смахнул пыль и вытащил самую маленькую книгу самого низкого качества. Льняная и хлопчатобумажная маггловская бумага. Он пролистал неуклюжий почерк, нацарапанный шариковой ручкой и нахмурился, глядя на фотографии, застрявшие в страницах. Идеально квадратные картинки с текстурой химикатов. Компания, которую Том не узнал, и улыбающиеся лица девушек.

Он определил Крину по ее лицу, по застенчивой улыбке, которая делала ее молодое лицо неприятным. Ее длинные волосы были заплетены в косу и убраны под меховую шапку. Униформа Дурмстранга на маггловской фотографие размером не больше ломтя хлеба.

— Это ее дневник, — сообразил Том. Ни дневника, ни журнала, заполненного мыслями, ни детских страданий о безымянной влюбленности. На каждой странице были чернильные пятна и карандашные кляксы, орфографические ошибки и простые вопросы. Неверные подробные шаги для заклинания, письменный вопрос, сравнивающий различия ингредиентов зелья. Нацарапанные названия книг для чтения — все до ужаса просто.

Крина Димитриу была плохой ученицей. Ничем не примечательной, забывчивой. Ее размышления были ниже ее уровня магического опыта. Ее интеллект действительно проявляся в маленьких отметках, где она выдвинула теорию о чем-то сверх ее возраста, а затем потерпела неудачу при анализе сока болиголова.

Том Риддл нашел еще одну фотографию в конце книги, рядом с высохшим полевым цветком, уже обращающимся в порошок по краям. Том посмотрел на нее, узнав женщину и на этой фотографии, и на той, что была в гостиной. Семья, о которой Крина почти не говорила.

Том выбрал следующую из стопки, всего было три книги. Сделанная из кожи и плотного пергамента, почерк Крины Димитриу был безупречен. Неторопливый и ровный, вперемежку с диаграммами и концепциями, которые Том не мог понять. Слова явно медицинские, но их невозможно перевести только с префиксом и суффиксом понимания. Заметки Крины и личные теории — тщательная паутина наблюдений и фактических доказательств. Том проследил имена контактов в румынском отделе Маггловского Маджика, время и даты операций. Юридические рекомендации, возможные тесты и приложения. Том нашел личный дневник Крины Димитриу о ее первом пациенте.

Если бы не размещение в ее комнате, Том счел бы это памятником ее гордости. Напоминанием о ее достижениях, ее способностях. В книге содержалась тайна, которую ему еще предстояло раскрыть.

Удушение — гендерное преступление, связанное с нефатальным насилием со стороны интимного партнера. Принудительный контроль — доминирование и захват. Патриархальный терроризм (?) интимный терроризм. Принудительное контролирующее насилие; избиение.

Записи продолжались, перемежаясь магической медициной разума и маггловской теорией. Том переворачивал страницы, проводя пальцем по тем местам, где перо Крины давило так сильно, что на бумаге отпечатывались слова.

Коллапс трахеи; жертва умерла в течение одного часа.

Последней книгой на полке Крины была информация, которую он искал. Различные подсказки проскальзовали уже довольно давно, с тех пор как Том знал Крину, он редко видел, как она колдует. Она одевалась в меха и шелка, украшала свой дом богатством, но не волшебством. Там не было тостов, намазанных маслом, как в доме Уизли целую жизнь назад. В коридорах не было метел. Не было никаких защитных чар, чтобы удержать маглов от посещения — только изоляция самой земли. Крина Димитриу, плохая студентка, обратилась к маггловской медицине, потому что она изо всех сил пыталась левитировать перо.

Некоторые направления магии не требовали работы волшебных палочек. Приготовление зелий вращалось вокруг тщательного измерения, подчиняясь линейной прогрессии времени и уникальному взаимодействию ингредиентов. Прлрицание это дар в твоей крови, который всплывает на поверхность в нужном окружении. Травология поглащет солнце и природную энергию и рождает цветы и фрукты.