Истинный орден дракона

— Что случилось? — Гитон шёпотом спросил двоюродную сестру.

— Испытание любовью очень коварно, — ответила Ромарина.

— Удалось добыть Жезл? — адмирал задал интересующий его вопрос.

— Да, — кивнула тритонтийка.

— Это главное, — Гитон взялся за трезубец.

Шлюпка подошла к «Кархародону», пассажира поднялись на его борт. Крузорн поклонился Гитона, возвращая ему командование галеоном. Лугнуада бросила взгляд на Ильдрима и вместе с Ромариной направилась в капитанскую каюту. А король, вздохнув и бросив прощальный взгляд на остров Лейра, спустился в каюту боцманов, которую он делил с Гитоном, Мартесом и Крузорном, в то время, как её хозяева поселились в кубриках с матросами.

— Надеюсь, обратный путь будет полегче. — произнёс Гитон.

— Тоже на это надеюсь, — вздохнул Ильдрим.

— Надо всегда надеяться на лучшее, — ободряюще сказал Гитон и поспешил наверх командовать отплытием.

Оставшись один, Ильдрим вспомнил гневный взгляд зелёных глаз эльфийки. Он достал из торбы Жезл воды и рассмотрел его. Когда король лишь собирался собрать эти волшебные артефакты, он и подумать не мог, какой ценой они должны ему достаться. Но затем Ильдрим вспомнил, с какой целью он получил этот Жезл и успокоился.

— Линесса, я спасу тебя, — прошептал Ильдрим, снова почувствовав, как сердце словно разрезается на части, а Жезл воды служит ножом.

Поднявший паруса «Кархародон» развернулся и направился на восток. Никто из экипажа и пассажиров не увидел две поднявшиеся на поверхности головы ундин.

— Как вы думаете, госпожа, — спросила Ликава. — Между ними всё закончилось?

— Нет, — ответила Акриона, покачивавшаяся рядом на волнах. — Я так не думаю. Ведь Жезл выбрал именно принцессу Лугнуаду. Значит, её сердце наполнено истинной любовью.

***

Скрипнувшая дверь разбудила Брема. Он со злостью посмотрел на оковы и подёргал руками, хотя уже не надеялся освободиться.

— Сэр Брем, — тихо проговорила вошедшая Селендра.

— Что тебе нужно, ведьма, — сквозь зубы прошипел рыцарь-дракон.

— Послушай, — взмолилась дрейтанка. — Я не отрицаю, что служу злодеям. Но я делаю это не по своей воле. Господин Юдофант и магистр Улиус спасли меня от смерти. Я променяла жизнь на свободу. Можно ли меня в этом упрекнуть.

— Можно! — бросил Брем. — Я лучше умру, чем буду дальше здесь томиться!

— Я бы выпустила тебя, — проговорила Селендра. — Но пока у магистра Улиуса Жезл дракона, ты бессилен против него.

Брем посмотрел на бледное лицо дрейтанки и увидел в её чёрных глазах боль. Рыцарь-дракон понял, что она такая же пленница этих стен, как и он. И чтобы обрести свободу они должны помогать друг другу.

— Послушай, — в голосе Брема прозвучала мольба. — Помоги мне, а я помогу тебе.

— Как ты можешь мне помочь? — Селендра покосилась на горящий факел. — Вемфальцы чуть не сожгли меня заживо. Лишь за то, что у меня бледная кожа и чёрные волосы. Здесь я хотя бы в безопасности.

— Если ещё кто-нибудь попытается тебя сжечь, я сам сожгу его! — Брем дёрнул руками, и сковавшие его цепи зазвенели.

Селендра посмотрела на него и увидела в его глазах и движениях правдивость его слов. Она поняла, что если кто и мог защитить её, то только сильный воин, способный превращаться в чудовище.

— Я помогу тебе, — тихо сказала дрейтанка. — Я знаю как это сделать. Но нужно чтобы мне поверили.

— Я верю тебе, — рыцарь-дракон звякнул цепями.

— Не только ты, но и твои друзья, — объяснила Селендра.

— Обещаю, что поговорю о тебе с королём Ильдримом, — ответил Брем. — Он добрый, он должен тебя простить. И должен понять, что никто не должен отвечать за преступления своего народа…

Взгляд голубых глаз рыцаря-дракона встретились со взглядом чёрных глаз дрейтанки.

— …А я клянусь могилой отца, что когда я освобожусь отсюда, больше никто не посмеет причинить тебя боль, иначе будет иметь дело со мной. — закончил Брем.

— Я сварю специальное зелье, которое защитит твой разум, — объяснила Селендра. — Для этого мне нужно время, и оно у нас есть.

Поцеловав Брема в щёку, Селендра удалилась. Впервые, покидая камеру пленника она была счастлива.

Глава 11. Кораблекрушение

Повалившее кабана копьё само вырвалось из раны и вернулось в когтистую руку владельца. Мягко ступая по траве сапогами, сшитыми из медвежьей шкуры, Берослав подошёл к убитой добычи.

— Охота прошла успешно, — сказал он, доставая кинжал.

Вслед за хозяином к кабану подошёл олень.

— Ты будешь? — Берослав протянул ему кусок отрезанного мяса.

Животное покрутило рогатой головой и схватило с камня кусок мха.

— Как хочешь, — леший продолжил разделывать кабана, после чего разжёг костёр.

Вскоре вечернюю тишину леса нарушил треск поленьев. Всполохи пламени освещали Берослава, жарившего кабана. Лежащий рядом олень продолжал жевать мох.

— Готово, — Берослав снял с костра мясо и впился зубами в сочный бок.

Вдали ухнула сова. Деревья качнулись от ветра. В траве зашуршал ёж.

— Поспи, — сказал леший оленю, когда оба закончили ужинать. — Завтра утром продолжим путь. Мы приближаемся к нашему другу. Я чую его. Это ни с чем не перепутать.

Берослав втянул носом воздух, ощущая знакомый запах, хотя и очень слабый.

***