Истопник

Как-то на Известковой Клименту удалось пристроиться в медпункт. Вроде санитара. Он никого не лечил. Мазал зеленкой гнойники, перевязывал раны и ссадины. А серьезных больных – тубиков, саморубов и мастырщиков (тех, что калечили сами себя) отправляли сразу в лагерную больницу. Так бы и сидеть Клименту на тихой и теплой должности. В медпункте исправно топили. И мерить температуру зэкам единственным градусником.

Но как на грех у местного кума заболела любимая собачонка. Непонятной породы. Он принес ее Клименту. Собачонка чихала и кашляла, а потом, ночью, захрипела и померла. Кум сильно опечалился. Лагерная тройка добавила отцу Клименту пятерик, за вредительство. Да ведь сам он и признался в том, что давал собаке пенициллин. Думал, как лучше.

И отправили святого отца строить Дуссе-Алиньский тоннель. Здесь он получил кличку Апостол и больше не испытывал судьбу.

То есть, придуряться ему больше не пришлось.

Придурками на стройке-500, впрочем, как и в других лагерях, называли людей смежных, сопутствующих основному занятию – будь то лесоповал или отсыпка насыпи, профессий. Таких много. Повара, хлеборезчики, каптерщики, заведующие складами, дезинфекторы, попросту говоря – вошкобои, истопники, нормировщики, нарядчики, швеи, портные, уборщики, кочегары и сапожники.

Климент стал тачковозом. Посылали и на проходку. На выстроенных вдоль стен трапах-стапелях они рубили с помощью зубила и молотка скалу. Никаких специальных инструментов, вроде отбойного молотка, у проходчиков не было. Непобедимый в духе, Климент умел успокаивать людей. И утешать их. Он вселял в них надежду.

К нему шли на исповедь зэки. В лагерях много людей, кто ищет утешения в вере. Исповедовал, конечно, тайком – по ночам.

То, что задумало лагерное начальство, или сам Френкель, Апостол называл не ночью любви, а дьявольской случкой. Через все шмоны и облавы, через лагеря, пересылки и этапы отец Климент пронес маленькую книгу, затрепанную уже, с выпавшими отдельными страницами. Книжица называлась «Молитвенный щит православного христианина». И была она выпущена в свет по благословению Его преосвященства епископа Задонского Никона. Брат в вере, алтайский иеромонах Макарий, отдал Клименту книжицу в Хабаровской пересылке, на улице Серышева. «Тебе скорее и лучше пригодится!» – сказал отец Макарий.

Из окна их камеры был виден корпус штаба Дальневосточного военного округа. Стройный корпус из красного кирпича.

Макария отправляли этапом в порт Ванино. Значит, на Колыму. Двадцать пять лет получил отец Макарий. С конфискацией имущества и по нескольким пунктам 58-й. АСА, КРД и КРМ – антисоветская агитация, контрреволюционная деятельность и контрреволюционное мышление. Так, языком аббревиатур, чтобы окончательно не запутаться в хитросплетениях 58-й статьи, зэки, вслед за следователями, стали коротко называть свои прегрешения перед государством. У Макария главные обвинения – вредительство и подстрекательство к бунту. Ну, может, еще СВПЖ – связи, ведущие к подозрению в шпионаже. Не с теми людьми встречался Макарий, не те проповеди читал. Из имущества у него остался «Молитвенный щит». Конфисковать молитвенник не смогли. Одно плохо. Как ни убеждал его отец Климент, иеромонах Макарий обрушился в уныние.

Великий грех – отчаяние человека!

Макарий точно знал, что с Колымы он уже никогда не вернется.

Спрятавшись в затишке, за поленницей дров, Климент долго искал нужную молитву. Да темновато уже было. Пришлось спичками подсвечивать. Нашел. Молитва называлась: «Мученице Фомаиде Египетской».

Там вот что давным-давно вышло, в Египте.

Молодая женщина Фомаида приняла смерть, сохранив супружескую верность. В пятнадцать лет она вышла замуж за рыболова. Жили хорошо, по-доброму. Муж рыбачил, Фомаида молилась. Дело происходило в Александрии – в 420 году. В семье мужа ее любили за кротость, доброту и целомудрие. Однажды муж ушел ночью на рыбную ловлю. Старик-свекор, ослепленный красотой Фомаиды, стал склонять ее к греху. Фомаида увещевала старика. Но чем больше она сопротивлялась, тем сильнее распалялся свекор. Снял со стены меч и стал угрожать невестке. Тогда она сказала:

– Если ты даже рассечешь меня на части, то я все равно не соглашусь на грех. Сотвори крестное знамение и уйди. Твой замысел внушен тебе сатаною.

Старик убил Фомаиду. Разрубил ее тело надвое.

Преподобный старец Даниил-отшельник велел монахам ближайшего монастыря похоронить мученицу в монастырской усыпальнице. Монахи зароптали: «Как можно хоронить женщину вместе с отцами святого ордена?» Преподобный сказал им: «Эта отроковица – мне и вам мать. Она умерла за чистоту!»

Мощи святой Фомаиды были перенесены в Константинополь. Их видел русский паломник иеродиакон Зосима. Еще Фомаиду называли Александрийской.

Может, сказка из глубины веков.

Может, святая истина.

Климент в нее верил.

Климент молитву выучил.

Память сохранил отменную.

И сейчас он ее пел. Молитву мученице Фомаиде.

Потому что вокруг себя отец Климент только и видел, что одних мучеников.