Историческая неизбежность? Ключевые события русской революции

Несколько иной подход к проблеме социалистического управления отражен в дискуссии о профсоюзах, которая сосредоточилась на роли рабочих организаций и серьезных планах обуздать власть бюрократии. «Рабочая оппозиция» под руководством Александра Шляпникова и Александры Коллонтай настаивала на том, что у рабочих организаций должно быть право на прямое выражение своего мнения, и предлагала, чтобы непосредственное управление народным хозяйством взял на себя Всероссийский съезд производителей. Коллонтай критиковала бюрократическое регулирование всех аспектов функционирования общества (имели место попытки насадить «партийность» даже в клубах любителей собак). Она призывала поощрять инициативу рабочих и настаивала на том, что широкая публичность, свобода мнения и дискуссии, право на критику внутри партии и среди членов профсоюзов являются решающими шагами, которые могут положить конец засилью бюрократии. Предложенное Коллонтай средство было невероятно простым: чтобы избавиться от бюрократии, нашедшей себе приют в советских институтах, следовало избавиться от бюрократии в самой партии. Этого можно было достичь, исключив из партии все непролетарские элементы. А демократизация партии была бы достигнута снятием со всех административных постов всех непролетарских элементов{373}. Троцкий, взяв на вооружение противоположную тактику, настаивал на том, что методы военного коммунизма следует довести до логического завершения. Он призывал сделать профсоюзы частью экономического аппарата. Ленин в конечном итоге пошел по пути компромисса: профсоюзы должны были оставаться независимыми и действовать как приводные ремни партийной политики, как учителя рабочего класса, но не как организаторы производства.

Дебаты по поводу «партийной демократии» осенью 1920-го стали последней серьезной дискуссией о важности публичного пространства внутри партии. Она могла бы помочь избежать бюрократизации революционного правительства, однако была быстро и, вероятно, намеренно затерта дискуссией о профсоюзах, которую инициировала «рабочая оппозиция». Следует отметить, что и эта дискуссия дала сторонникам демократизации партии повод для беспокойства. В ней также осуждалась бюрократия, однако прибавилось негативное отношение к интеллигенции, в том числе к специалистам. Появилось также требование, чтобы рабочие управляли промышленностью, встреченное Лениным враждебно. В то время как сторонники демократизации партии искали решения на уровне политических институтов, «рабочая оппозиция» поставила вопрос о политических реформах в классовый контекст. Как ранее доказывали «демократические централисты», плохое функционирование советских институтов было результатом их неправильной структуры, а вовсе не работы мелкобуржуазных элементов, пробравшихся ради личного продвижения в систему управления. Изображение политических проблем как классовых играло на руку сторонникам ленинского курса и позволяло новому режиму избегать серьезного анализа своих трансформаций. Несомненно, это мешало развитию большевизма с более высокой степенью плюрализма. Когда вопросы формулировались в классовых терминах, Ленину не было равных, и лишь на вопрос о независимом представительстве и участии в работе партии ответов у него не было.

К началу 1921 г. военный коммунизм пребывал в состоянии кризиса: в деревне бунтовали против продразверстки, в городе – против жестких ограничений рыночной торговли. Протесты достигли пика в марте. В Кронштадте, ранее являвшемся одним из оплотов большевиков, произошел мятеж моряков и рабочих. Восставшие выступили под лозунгом «За Советы без коммунистов!» и обвинили большевиков в узурпации прав Советов. Бунт был жестоко подавлен, военной операцией руководил Троцкий{374}. Теперь Ленин стал доказывать, что гражданская война практически уничтожила «сознательный» рабочий класс. Это укрепило его в представлении, что партия должна взять на себя бремя защиты социализма и изолироваться от деградирующего общества. Однако московский пролетариат оставался активным и имел собственные представления о строительстве социализма{375}. На Х съезде партии экономические уступки были компенсированы интенсификацией политического процесса военного коммунизма. Были разработаны первые меры, подготовившие почву для НЭПа: насильственную реквизицию продовольствия заменили натуральным налогом. Ленин признал, что было ошибкой продолжать применять военные методы при организации экономики. Он настаивал на том, что военный коммунизм был необходимостью в условиях войны и дезорганизации, однако не мог рассматриваться как эффективная долговременная политика. Таким образом, Ленин постарался аргументировать и необходимость введения военного коммунизма, и его прекращение.