Историческая проза

Бонапарт долго ждал ключей от Москвы, потом сам вошёл в пылающий город, поднялся на балкон Кремля и стоял там, как тень: он смотрел на свою армию и понимал, что проку от входа в Москву ему нет, и что, скорее всего, его впервые ждёт настоящее поражение: он не сломил русский дух…

Напрасно солдаты Наполеона пытались удариться в грабёж, тщетно пытались взрывать церкви в Москве, от этого только падали силы и дисциплина французской армии.

А потом была битва под Малоярославцем, в которой Наполеон проиграл, отступление в холодную зиму…

В общем, большинство факторов привели к великой радости победы над интервентами, это была бессмертная заслуга русских, их вечно хранимый в сердцах подвиг нашего народа.

Падение империи

Россия крепла, как величайшая из держав, «Третий Рим», наследница великолепной Византии, а Александра за славную победу над Наполеоном прозвали Благословенным. Но Европа сделала всё, чтобы Российская империя получила как можно меньше выгоды из своих громогласных побед, а крепостное право и война породили первые звоночки угасания империи: недовольства народа. Пока Александр ездил в места с тёплым климатом, чтобы улучшить здоровье Елизаветы Алексеевны, лучшие умы и таланты возмущали народ антиправительственными стихами, и уже зарождалось движение, которое позже назовут «Декабристским»…

Тайное общество, молодые офицеры и дворяне, около 200 человек собрались в последний раз тайно: они готовились к смене власти, ведь не стало Александра, а его брату Николаю Павловичу ещё будут присягать. Декабристы твёрдо решили, что должна быть конституция, что нужно утвердить права человека, отменить крепостное право и цензуру, осталось лишь решить несколько вопросов, в которых не было единства. Какой строй должна принять Россия: конституционную монархию или республику? И что делать с царской династией во втором случае? И какую конституцию предлагать, ведь каждый образованный дворянин этого общества видел этот документ по-своему…

– Всё! – выступил вдруг Рылеев – скандалисты, а не политики вы! 14 декабря выходим на Сенатскую площадь, дальше тянуть нельзя! Вы ход истории мечтаете изменить, но сами к этому не готовы! Вот Пушкин сказал…

– Тоже мне революционер! С Пушкиным, он, видите ли, дружит! Я открыл это общество, мне принадлежат основные идеи! – возмутился жёстким голосом Муравьёв-Апостол, но всё поддержали Рылеева, и собрание разошлось.

Мимо тихо пролетал мелкий снег, был неприятный ветер, Рылеев, накинув чернильный плащ и поправив бакенбарды, решил не ехать в этот день на бал, а отправился в свою усадьбу к жене.

Только его двуколка загрохотала возле дома, а жена его Наталья в лёком голубом платье мчалась к нему, и лицо её сияло от счастья.

Рылеев удивлённо спросил её:

– Что случилось, дорогая? Зачем ты выбежала мне на встречу? Ты простудишься!

Наталья же, казалось, не слушает мужа, а только он кончил нравоучения, воскликнула:

– Я хочу тебя обрадовать! Наш пятилетняя доченька, представляешь, сложила сегодня первый слог!

Кондратий остолбенел и нервным движением снял цилиндр: ему завтра на самое рискованное дело в жизни идти, быть может, он не вернётся, его ребёнок будет безотцовщиной, и, может, жить ей будет несладко…

Рылеев был неисправимый циник, я не во всём потакаю ему, но в этот миг он заплакал.

А на следующий день в ужасный мороз декабристы вышли со своими требованиями на Сенатскую площадь, присоединили к своим рядам многих недовольных, их пытались вразумить, потом пошла пальба, жена Николая Павловича от испуга потеряла на время голос, а Рылеев думал, прав ли он, и думал о жене и о малютке-дочке. Что же ждёт её?

В итоге восстание подавили, многих сослали в Сибирь на каторгу, и жёны декабристов, отказываясь от титулов, комфорта, даже детей, ехали в Сибирь за мужьями, выполняя свой высокий и важный долг любви…

А Рылеева и чётырёх его союзников повесили. Это восстание и его быстрое уничтожение вызвало в народе и даже в высших кругах подавленность, особенно это отразилось в литературе, виде печально-лунного гения Михаила Лермонтова.

Несмотря на восстание и спор Николая и его брата Константина, Николай Павлович стал императором.

Утром Константин заглянул в кабинет Николая, последний делал ловко упражнения с ружьём.

– Ну, ты что думаешь о восстании? Жена начала снова говорить? Как править-то собираешься? – стал расспрашивать Константин.

Николай, досадуя на назойливость брата и не переставая заниматься гимнастикой, ответил:

– Да я, вообще не понимаю, как 14 декабря нас не пристрелили с тобой! Жена моя в тяжёлом нервном состоянии. Я думаю, что нужно бороться со всяким инакомыслием, думаю технический прогресс развивать, с казнокрадством бороться. А, если честно, я никогда не хотел быть императором, я хотел быть солдатом, и считаю, что главное – дисциплина!

Николай резко окончил речь и с громким выдохом бросил ружьё.

И скоро Николай миропамазался торжественно, объявив громогласно, что принципы страны в его правление, это – Православие, самодержавие и народность, а главным он считал службу Отечеству, и многие планы воплотил в жизнь.