Исторические очерки Дона

(В этом месте в публикации журнала «На казачьем посту» опечатка: присутствует фраза: «вым когда-то Пугачев был собран и направлен в Самаре в отряд генерала Мансурова». Начало предложения, по всей видимости, утрачено — прим. ред. 2014 г.)

И уже пошли по Дону слухи, что Император Петр III — никто иной, как свой донской казак Зимовейской станицы Емельян Пугачев. Станичники отказались от него. Дом Пугачева был уничтожен. Его жена и дети ходили по станице, побираясь милостынею.

Узнав о том, Императрица Екатерина II приказала отправить ее в стан Пугачева, в надежде, что та уличит мужа в самозванстве.

Русская армия под начальством генерала Михельсона вытеснила Пугачева из Самары и Оренбурга. Крестьяне везде приносили повинную. Яицкие казаки понемногу стали покидать Пугачева.

Пугачев решил идти на Дон искать новых людей, еще не прознавших про него. В эту пору добралась до него его жена с детьми.

Свидание Пугачева с семьей произошло в его палатке.

Пугачев принял ее с глазу на глаз.

— Что, Дмитриевна, как ты думала обо мне? — спросил жену Пугачев.

— Да что думать-то!.. Буде не отопрешься, так я твоя жена, а вот это твои дети.

— Это правда; я не отопрусь от вас, только слушай, Дмитриевна, что я тебе скажу: теперь пристают ко мне наши донские казаки и хотят у меня служить, так я тебе приказываю, неравно между ними случатся знакомые, не называй меня Пугачевым, а говори, что я у вас в доме жил, знаком тебе и твоему мужу; и сказывай, что твоего мужа в суде замучили до смерти за то, что меня у себя держал в доме.

— Как я стану говорить?! Я право не знаю.

— Так и сказывай, что ты жена Пугачева, да не сказывай, что моя, и не говори, что я Пугачев. Ты видишь, что я называюсь ныне государем Петром Федоровичем, и все меня за такого почитают. Так смотри же, Дмитриевна, исполняй то, что я тебе велю, а я, когда Бог велит мне быть в Петербурге и меня там примут, тогда тебя не оставлю, а буде не то, так не пеняй — из своих рук саблею голову срублю.

Жена Пугачева заплакала и вышла из палатки. Она говорила с той поры так, как приказал ей её муж.

Пугачев послал на Дон воззвания, обещая то же, что обещал и яицким казакам. Воззвания его успеха не имели. Атаман Сулин объявил по войску, что тому, кто поймает злодея, будет выдано 25 000 рублей и золотая медаль. По станицам в распоряжение полковника Алексея Иловайского набирали казаков. Так как почти все способные носить оружие казаки находились на турецкой войне, набранные и собиравшиеся в Скуришенской и Арженовской станицах казаки были плохо вооружены, среди них было много слабосильных, и сидели они на плохих лошадях. Они составили три отряда полковников: Луковкина, Максима Янова и Андрея Вуколова.

Пугачев собрал огромные толпы крестьян, и в августе 1774-го года вошел со стороны Камышина в пределы Войска Донского. Одна часть мятежников пошла по берегам реки Медведицы, другая по реке Иловле, и третья по Хопру. В станицах оставались только старики, женщины и дети. При приближении Пугачевских орд жители спасались по лесам и балкам, оставляя имущество пугачевским толпам. 14-го августа Пугачев дотла разорил станицы Березовскую, Малодельскую, Заполянскую, Орловскую и Раздорскую на Медведице. В Березовской угнали станичный конный табун; в Малодельской повесили оставшихся там казаков; в Заполянской жестоко избили станичного атамана и двух стариков за то, что не могли снабдить мятежников овсом и сеном.

«Амперадор Петр Федорович» показал Донцам свой подлинный лик.

Походный атаман Луковкин со старшинами Яновым и Вуколовым с отрядом в 550 казаков пошел на мятежников, бывших у Етеревской станицы. В ночь на 17-е августа Луковкин прошел 80 верст, и днем неожиданно напал на мятежников, пьянствовавших в Етеревской станице. Многих убили, забрали в плен, но большая часть бежала к Заполянской станице. Луковкин преследовал ее и выгнал из пределов Войска.

Главные силы Пугачева направились к Царицыну. Когда хвост его колонны проходил мимо Царицына, Донцы атаковали его. При этом много, до 1200 казаков, любопытствуя узнать про Императора, перебежало к Пугачеву. При остановке на ночлег казаки старались заглянуть на Императора, но — показывали они потом — «злодей рожу свою от них отворачивал»… Нашлись, однако, знавшие и видавшие Пугачева, и пошли разговоры между казаками о том, что Император — вовсе не Император, но свой казак Пугачев. Тою же ночью донские казаки стали покидать стан Пугачева, а между яицких казаков началось «такое замешательство, что руки у всех опустились, и не знали они, за что им приняться».