Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

Отсюда две возможности: либо получаемые по мере изучения торпеды чертежи и описания будут немедленно передаваться... либо немедленно выехать в Советский Союз британским специалистам и на месте изучать в деталях торпеду и снять с нее чертежи. Мы готовы предоставить любую из двух возможностей».

Англичане выбрали второй вариант. Верное союзническому долгу, Верховное Главнокомандование СССР предоставило англичанам возможность принять участие в изучении торпеды и детально разобраться в ее устройстве. Н.Г. Кузнецов, бывший в то время наркомом ВМФ, вспоминает в своей книге «Курсом к победе»: «Свой трофей мы не скрывали от союзников. У. Черчилль обратился к Сталину с просьбой допустить английских специалистов осмотреть немецкую ПЛ. Верховный вызвал меня и спросил мое мнение. Я ответил, что, по-моему, нет оснований отказывать союзникам. В этом духе и последовал ответ английскому премьеру. Англичане после осмотра горячо благодарили за ценные сведения о немецкой акустической торпеде. Сталина это насторожило: а не слишком ли ценный секрет мы выдали? Пришлось поволноваться. Сталин напомнил, что союзники своими важными секретами делятся с нами очень неохотно. Но ничего, на этот раз всё обошлось благополучно».

23.1.4. Разведчики-диверсанты морской пехоты и береговой охраны

Части МП и БО принимали участие в боевых действиях почти с первых дней войны. К концу 1941 года, к моменту обледенения Финского залива, они заметно активизировали свою боевую работу, поскольку разведотдел КБФ усилил создание подобных подразделений. Ветеран 12-го отдельного артиллерийского дивизиона Кронштадтского сектора береговой обороны В.А. Новиков рассказывал, как это происходило: «Как только замерз Финский залив, нас начали направлять в разведку на Карельский перешеек. Создали четыре группы разведчиков, немного потренировали недалеко от Сестрорецка и отправили на фин-

ский берег. Действовали мы в районе Те-риоки — мыса Инонниэми. Береговая оборона у противника была организована плоховато. Не знаю, как дальше от берега, а до шоссейной дороги в нашем районе не оборона была, а ерунда. За время разведок лишь одна группа была уничтожена. Наткнулись на прожектор, их осветили и всех расстреляли из пулемета.''

Помню, пошли в первый раз. Основная группа осталась на льду, а я с Петровым Михаилом вышли на берег. Смотрим, солдаты противника идут вдоль побережья, проверяют контрольную лыжню. Мы залегли, подпустили поближе и как дали по ним из автоматов! Кто из финнов свалился, кто бросился бежать. Мы тоже давай скорее уходить. После нас вызвал начальник штаба Кронштадтского сектора обороны и отругал, как следует, мол, зачем открыли огонь, обнаружили себя, ваша задача — разведка, а не бой!

В дальнейшем ограничивались наблюдением, но не упускали случая совершить диверсию. Однажды с Василием Ковровым заминировали шоссейную дорогу, начали отходить и наткнулись где-то у Те-рийок на небольшой дом, который охранял часовой. Подобрались. Я навалился на часового и в рот ему — рукавицу, а Ковров его плоским штыком — готов! Зашли в сени, посветили сигнальным фонариком, в углу заметили канистру. Ковров шепчет: «Спирт!» Я ему: «Забирай и уходи». Сам приготовил бутылку с зажигательной смесью, открыл дверь в комнату, а там полно спящих солдат. Бросил туда бутылку, дверь чем-то припер и следом за Ковровым.

Когда возвращались по заливу, наши с дальномера заметили, что на вражеском берегу пожар, а разведчики что-то волокут. Доложили об этом командиру дивизиона майору Алексееву.

На подходе к форту «Обручев» мы спрятали канистру в снег. Приходим, командир дивизиона к нам: ««Языка» притащили?» Я: «Да нет, товарищ майор, прикололи, замучил он нас, гад, прикололи!» А канистру потом принесли в кубрик и выпили со всеми разведчиками, ведь в ней и в самом деле спирт оказался»⁶.

23.1.5. Разведчики КБФ в Прибалтике

С ноября 1943 по сентябрь 1944 г. на территории Эстонии вела наблюдение за передвижениями немецких войск, передавая по рации ценную информацию, подвергаясь смертельной опасности и неоднократно вступая в бой с гитлеровцами и эстонскими полицаями, разведгруппа старшины 2-й статьи В.Д. Фёдорова (6 марта 1945 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза).

Радист старшина 2-й статьи Э.Д. Аболин, сброшенный на парашюте в сентябре 1943 г. в районе Вентспилса в Латвии, создал крупную партизанско-разведывательную организацию (Северо-Курземскую партизанскую организацию) с широкой агентурной сетью, которая в течение 20 месяцев, до мая 1945 г., собирала и передавала в штаб Балтийского флота ценную развединформацию о немецких ВМС в портах Виндавы, Риги, Либавы, о береговой обороне Курляндского полуострова и др. В организацию Або-лина входили 18 бойцов группы «Центр», около 40 осведомителей, более 110 человек состояло в боевых группах. Потери организации были небольшими. За свою героическую и самоотверженную работу в тылу врага Э.Д. Аболин был награжден орденом Красного Знамени⁷.