Исторические районы Петербурга от А до Я

История поселка началась в 1765 г., когда переселенцы из Бранденбурга и Вюртемберга основали первую немецкую колонию под Петербургом, ставшую впоследствии самой крупной вблизи столицы. Первоначально предполагалось, что колонисты проследуют в район Саратова, а Петербург был для них чем-то вроде «перевалочной базы». Однако этого не случилось, поэтому свое поселение под Петербургом они назвали Ново-Саратовкой. По-немецки колонисты называли свое поселение «die Sechsziger Colonie» («колония 60-ти», поскольку именно 60 семей стали ее первыми поселенцами), а финны говорили о ней «Kolonistil Nevanrannala», то есть «колонисты на невском берегу».

Колонисты вели замкнутый образ жизни, свято хранили свои национальные и религиозные традиции. Между собой говорили по-немецки, женились и выходили замуж только за немцев из других колоний. Быт колонистов отличался присущей немцам строгостью и аккуратностью. Занимались они сельским хозяйством, ведя его с немецкой педантичностью. Кроме того, колонисты практиковали взятие к себе в помощники малолетних сирот из воспитательных домов.

Современники уважительно отзывались о колонистах, подчеркивали их трудолюбие и выносливость, отмечали образцовую чистоту и порядок на мощеных улицах, недаром Ново-Саратовка производила впечатление небольшого уездного города. Правда, современники сетовали, что колонисты используют, в отличие от русских, фекалии как удобрение для полей, поэтому запах оттуда, по их словам, шел невыносимый. Это главное, что не нравилось дачникам в Ново-Саратовке. И еще – отсутствие увеселительных заведений. В остальном – просто благодать: обилие свежих молочных продуктов и никаких пьяных драк.

«В старину у колонистов существовали патриархальные нравы, – писал историк Михаил Пыляев, – нищих здесь никогда не было, если случалось кому впасть в нищету, то его родственники и соседи ему помогали, засевали своими семенами его поле, давали скотину и т. п. С такой помощью бедняк скоро поправлялся»…

«Когда-то жителям Рыбацкого была отведена вода для ловли рыбы и поставки ее ко двору, – рассказывает старожил Рыбацкого Елена Александрова Сафронова (Мясникова). – А немцам была отдана земля, поэтому, соблюдая правила, ни у одного колониста на берегу не было ни плота, ни лодки».

Вид на Ново-Саратовку со стороны новостроек Рыбацкого. Фото автора, апрель 2007 г.

Действительно, еще в 1760-х гг., при поселении немецких семейств напротив Рыбной слободы (Рыбацкого), им отдали чуть больше 2100 десятин, включая прибрежную полосу, ранее принадлежавшую крестьянам этой слободы. Взамен русские крестьяне получили в вечное пользование двенадцать рыбных тонь, семь из которых примыкали к берегу немецкой колонии.

До конца 1850-х гг. немецкие колонисты беспрепятственно проходили по этим тоням, перевозили на барках удобрения из Петербурга и останавливались у специально построенных спусков на высоком берегу Невы для поднятия груза на берег. С этого же времени крестьяне Рыбной слободы начали особенно активно пользоваться тонями и за плату давали возможность стоять проходившим по Неве плотам с лесом, что вызывало недовольство колонистов, так как плоты мешали подходу к берегу. Тогда колонисты подали иск в суд с требованием запретить остановку плотов. Тяжба длилась почти десять лет – с 1860 по 1869 г. Крестьяне Рыбной слободы подали встречный иск, в котором обвиняли колонистов в том, что при перевозке фекалий распространялось зловоние и загрязнялись принадлежавшие им тони, где гибла рыба.

В результате долгой тяжбы был составлен точный чертеж берегового пространства с показаниями тонь русских крестьян, а немецким колонистам предписали перенести спуски к тем участкам принадлежащего им берега, где тонь не было.

Любопытно, что еще в начале ХХ в. в деревне сохранялись постройки давних екатерининских времен. Так, в конце июня 1913 г. в печати сообщалось об огромном пожаре в Ново-Саратовской колонии, в огне которого погибло два «исторических крестьянских домика». Это были именно те постройки, которые Екатерина II, желая поощрить трудолюбие местных колонистов, подарила двум из них – самым трудолюбивым в сельском хозяйстве.

…Немецкой идиллии не стало, когда началась Первая мировая война и на питерских немцев стали коситься как на соплеменников «злейших врагов России». Затем пришла другая беда – «раскулачивание».