Исторические сочинения о России XVI в

Когда это было сделано и обнаружилось, что у московитов нет других полномочий, заседание тех и других послов было назначено на следующий день. На нем говорилось следующее.

14 ДЕКАБРЯ. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ПОСЛОВ

Московские послы говорят, что не имеют никаких других полномочий, и не представляется вероятным, чтобы великий князь действовал неискренне, так как он знает, что все содержание переговоров станет известным богу и всем христианам.

Пусть они [московские послы] скажут, смогут ли они поклясться в том, что знают, что великие князья московские имели обыкновение писать другую формулу полномочий при [обсуждении] подобных дел. Когда сначала спросили подьячего Захария, он ответил, что может дать клятву в следующем: он перечитал акты московского архива за 100 лет и никогда не читал других формул. После этого остальные, каждый в отдельности, подтвердили это, а Роман Васильевич [Олферьев] сказал, что 20 лет тому назад он прибыл посланцем к королю Сигизмунду Августу и вскоре заключил с ним мир на 5 лет (а великим, послам московским князь дал полномочия такого же рода). На вопрос Антонио, обращенный к Михаилу Гарабурдё, видел ли он когда-нибудь какую-либо формулу или грамоту (ведь, естественно, чтобы секретарь великого княжества литовского имел что-нибудь подобное при себе), Гарабурда ответил, что никогда не принимал участия в подобных переговорах и поэтому не видел полномочий. Антонио спросил королевских послов, не соизволят ли они сказать ещё что-нибудь, прежде чем он сам изложит то, что думает. Они сказали, что твердо стоят в своих начальных требованиях, но под влиянием авторитета верховного первосвященника начнут дело переговоров; однако объявляют, что уйдут отсюда не раньше, чем разрешат те вопросы, которые изложат им московиты. Антонио сказал: «При такого рода переговорах ни одна сторона ничего не потеряет, но дело будет доведено до конца и породит еще более высокие блага. Если же дело будет вестись со злым умыслом, оно вечным позором падет на тех, кто был его причиной. Далее. Оба государя должны укреплять в себе мысль вести дело с чистыми помыслами. Я считаю, что к делу нужно подходить так, чтобы само его ведение не смогло ущемить интересов ни одного из королевских послов (в той части, что касается полномочий). Но между тем пусть московские послы знают, что другие христианские государи не имеют обыкновения составлять полномочия подобным образом». Затем, обратившись к королевским послам, стал увещевать их, чтобы они подумали, не возникнут ли основания для всякого рода беспорядков, если мир в Яме Запольском не будет заключен. И один из послов, Альбрехт Радзивилл, ответил, что нет никаких оснований для сомнения в том, что в селении Ям Запольский будет заключен мир и повсюду провозглашен. После этого Антонио продолжал: «Поскольку победителям подобает диктовать свои законы побежденным, королевские послы могут первыми предложить условия заключения мира, которого московиты уже в третий раз требуют посредством третьего посольства»[368]. Тогда браславский воевода (принеся благодарность верховному первосвященнику и Антонио, присланному им, за то, что он взял на себя отеческую обязанность примирения обоих государей) красноречиво и убедительна потребовал всей Ливонии, то есть и той, что находится в руках московита, а если он ее не уступит, они нисколько не продвинутся вперед в этом деле и при этом прервутся дальнейшие переговоры.

На это московиты сказали, что это — чрезмерные условия, и добавляли много доводов, чтобы убедить королевских послов не проливать крови и установить равные условия, если они хотят, чтобы результатом этого стали истинный мир и братство. И к числу тех ливонских крепостей, которые три месяца тому назад великий князь через А. Поссевино обещал отдать [польской стороне], прибавили Говию. На все это очень хорошо вновь ответил воевода браславский; московские же послы потребовали, чтобы королевские послы также сказали, имеют ли они что-нибудь в своих поручениях, что нужно было бы передать великому князю. Ведь московский князь требует псковских крепостей, а также остальных, которые в предыдущие годы были взяты у короля Стефана; [а именно:] Луки, Велиж, Заволочье, Невель, Холм и других лодобного рода.

Королевские послы сказали, что они и так отдают много: они откажутся от надежды овладеть Псковом и Новгородом, а те 40 миль владений московита, которые они заняли в течение нынешнего года, позволят возвратить в собственность великого князя московского; они отведут также свое победоносное войско, хотя те расходы, которые они сделали и которые московит обещал [возместить] в Вильне через своих послов, он не возвращает, они сами обещают возвратить московиту 4 псковские крепости.