Исторические сочинения о России XVI в

С левой стороны сидел на более низком троне старший сын Иван. Когда мы оказались на виду у великого князя, первый боярин[409] громко объявил: «Великий государь, Антоний Поссевин и его спутники бьют тебе челом» (так московиты говорят, когда хотят выразить высшее почтение и покорность). Тогда князь ласково спросил Поссевино: «Как здоровье папы Григория XIII?» — «Так же, как бог хранит твою светлость» — ответил Поссевино. Тогда Поссевино, чтобы самому с большей торжественностью произнести титулы верховного первосвященника, сказал: «Святейший господин наш, папа Григорий XIII, пастырь вселенской церкви, наместник Христа на земле, преемник апостола Петра, господин многих земель и областей, раб рабов божьих, приветствует твою светлость и молит господа дать тебе свое благословение». Князь, услыхав имя папы, встал, затем поблагодарил за приветствие, и, уже сидя, спросил «Благополучно ли ты прибыл, Антоний?» — «Благополучно, по милости Иисуса Христа», — ответил тот, — «чтобы верно служить тебе». После этого Поссевино поцеловал, по обычаю, правую руку князя и его сына, а затем все письма вместе, как было приказано, передал секретарю[410] и начал по одному доставать подарки. Первым был хрустальный крест, вырезанный с величайшим искусством, в который была вделана часть того святого креста, на котором был распят Христос. Князь взял его в руки и долго рассматривал, потом сказал: «Да, это дар, достойный папы». Следующим было изображение священного агнца, сделанное из воска, оправленное серебром и раскрашенное в красный цвет с изящной надписью славянскими буквами. Поссевино сказал, что передает этот дар от себя, потому что у московитов есть такой обычай, чтобы послы от своего имени также подносили дары великому князю. Третьей была книга о Флорентинском соборе, красиво изданная и украшенная, четвертым — розариум из золота и драгоценных камней, пятым — десять молитвенных шариков также из драгоценных камней, оправленных золотом. Последним был хрустальный кубок, отделанный по краям золотом. Сыну князя также были поднесены подарки из драгоценных камней. Супруге, от которой родился сын Иван, папа также желал передать подарки, но мы узнали, что она уже давно умерла[411], а та, на которой князь женат в настоящее время, является его седьмой женой[412]. Князь, внимательно рассмотрев подарки каждый в отдельности, приказал вернуть их обратно Поссевино, а ему самому начать переговоры с боярами и советниками о том, что ему поручено, а также в этот же день пригласил его на «хлеб-соль» (что у московитов является формулой приглашения на пир). Приставы отвели нас в нижние палаты, туда же немного спустя пришли четыре советника и канцлер государства[413], а все прочие оттуда удалились. Поссе-вино в течение получаса через переводчика изложил поручения папы, которые вскоре по их просьбе передал им в написанном виде. Главные из них заключались в следующем: сам великий князь через последнего своего посла обещал папе, что если будет мир с польским королем, то он начнет войну против турок, верности не нарушит и, соединившись с другими христианскими государями, обратится против общего врага. Далее. Он предоставит свободный проезд через свое государство послам апостольского престола, если папа пошлет когда-нибудь их к персам или татарам. Затем разрешит католикам торговлю в Московии и позволит им иметь храм по католическому обряду. Кроме того, великий первосвященник убеждает великого князя вернуться к католической вере и подчиниться его власти.

В это же время пришли два знатных человека, посланные князем, взяли подарки из рук Поссевино и стали носить их по всей толпе придворных открыто, чтобы все их видели. Я думаю, что эти подарки не оставили сначала у великого князя для того, чтобы с большой торжественностью позже показать их всем вокруг. Советники же, познакомившись с тем, что доложил Поссевино, удалились к князю. Вскоре после этого Фома [Бутурлин] и Михаил [Безнин] отвели Поссевино и его спутников в другую часть дворца на пир. И где бы мы ни проходили, повсюду находили придворных, расположенных в подобном же порядке, что и раньше. В зале, предшествующем столовой, можно было рассмотреть два столика, украшением которых были многочисленные золотые и серебрянные сосуды, поставленные в изобилии один на другой. Другой стол, гораздо больший, чем эти, находился в столовой и на нем тоже громоздились огромные золотые и серебряные сосуды. Однако ни одним из них во время этого пира не воспользовались, а выставлены они были, чтобы тщеславно показать роскошь и богатство.