Читаем Исторические записки. Т. VI. Наследственные дома полностью

Чэнсян Чжоу Я-фу при обсуждении этого вопроса сказал: «Император Гао-ди договорился [со своими соратниками] о следующем: человек, не принадлежащий к роду Лю, не должен становиться ваном; тот, кто не имеет заслуг, не должен получать титул хоу; а на того, кто не будет соблюдать этой договоренности, должна сообща напасть вся Поднебесная. Хотя Синь и является старшим братом императрицы, никаких заслуг он не имеет; сделать его князем означает нарушить договоренность».

Император Цзин-ди промолчал, ничего не сказал, но от замысла отказался.

После этого дому Хань сдались пять правителей осину[1115], в том числе Вэй Сюй-лу. Император Цзин-ди намеревался пожаловать всем им титулы хоу, чтобы этим поощрить других к сдаче. Чэнсян Я-фу сказал: «Эти люди изменили своему правителю и сдались Вашему величеству, а Вы, государь, намерены сделать их князьями. Но в этом случае сможете ли Вы удержать собственных подданных от измены?». Цзин-ди ответил: «С мнением чэнсяна нельзя согласиться». И он сделал всех сдавшихся, в том числе Вэй Сюй-лу, лехоу. После этого Я-фу, сославшись на болезнь, попросил отставки. На третьем году среднего периода [правления] императора Цзин-ди (147 г.) Я-фу был по болезни освобожден от должности чэнсяна.

Через некоторое время император Цзин-ди, находясь в дворцовых покоях, призвал Тяо-хоу (Я-фу) и предложил ему угощение. Перед Я-фу поставили [блюдо] с большим куском мяса, не разрезанным на маленькие кусочки, и к тому же не положили палочки для еды. Тяо-хоу оказался в крайне неудобном положении; он обратился к слуге, обслуживающему стол, с просьбой принести палочки для еды. Цзин-ди посмотрел на него и, усмехаясь, сказал: «Почтенный чем-то неудовлетворен?» Тяо-хоу сорвал с себя головной убор и попросил прощения. Государь встал, а Тяо-хоу тут же выбежал прочь. Цзин-ди проводил его взглядом и сказал: «Этот всем недовольный человек не смог бы служить чиновником даже у моего сына — молодого вана».

Через какое-то время сын Тяо-хоу купил ради отца в ремесленных оружейных мастерских, которыми ведал царский чиновник — шанфан, пятьсот лат и щитов для [отделки родовых] захоронений[1116]. [Случилось так, что сын Тяо-хоу] нанял человека, которого заставлял много работать, но денег ему не заплатил. Работник, зная, что сын Тяо-хоу незаконно приобрел казенное оружие, в отместку за обман донес на него властям. Поскольку дело оказалось связанным с именем Тяо-хоу, жалобу довели до сведения государя, и он передал ее чиновникам. Судья тщательно рассмотрел обвинения против [245] Тяо-хоу. Тому нечего было ответить. Цзин-ди, понося [Тяо-хоу], сказал: «Он мне больше не нужен»[1117].

Тяо-хоу был призван к тинвэю. Тинвэй оказал с осуждением: «Что же Вы, почтенный князь, задумали поднять бунт?» Я-фу ответил: «Я скупал это оружие для погребальных целей. Кто может утверждать, что я намеревался бунтовать?». Судья ответил: «Если Вы, почтенный, не собирались бунтовать на земле, то, значит, Вы намеревались восстать на том свете — под землей!»[1118]. Судья стал вести дознание с еще большей строгостью. Вначале, когда чиновники арестовали Тяо-хоу, он намеревался покончить с собой, но жена остановила его, и поэтому он остался жив. Попав в руки тинвэя, он в течение пяти дней не принимал пищи; его стало рвать кровью, и он умер[1119]. Его владение ликвидировали.

Через год император Цзин-ди отменил титул Цзян-хоу, которым владел Чжоу Бо, и его сыну Цзяню пожаловал титул Пинцюй-хоу, чтобы он продолжил княжение во владении Цзян. Через девятнадцать лет Цзянь умер, ему даровали посмертный титул Гун-хоу. Вместо него князем стал его сын [Чжоу] Цзянь-дэ. Через тридцать лет он стал тайфу (старшим наставником) наследника престола. Но на пятом году [правления У-ди] под девизом юань-дин (112 г.) он был обвинен в недостаточном подношении золотом императорскому двору[1120], что считалось преступлением. Владение было ликвидировано[1121]. После того как Чжоу Я-фу умер от голода, Цзин-ди пожаловал Ван Синю титул Гай-хоу.

Я, тайшигун, Придворный историограф, скажу так.

Когда Чжоу Бо Цзян-хоу был еще простолюдином, он был неотесанным и бесхитростным человеком, не выделяясь своими способностями среди обычных людей. Но потом он примкнул к императору Гао-цзу в усмирении Поднебесной, занял посты военачальника и чэнсяна. Когда клан Люй задумал поднять смуту, Чжоу Бо избавил государство от бед, вернул его на правильный путь. Даже И-инь и Чжоу-гун[1122] не смогли бы сделать это лучше. В управлении войсками, в поддержании мощи государства, во владении оружием он превосходил военачальника Жан-цзюя[1123]. Но он был слишком уверен в себе, не желал учиться и, хотя он твердо держался своих принципов, в конечном счете оказался в крайне трудном, бедственном положении. О, сколь это прискорбно!

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги

Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Среди памятников мировой литературы очень мало таких, которые могли бы сравниться по популярности со сказками "Тысячи и одной ночи", завоевавшими любовь читателей не только на Востоке, но и на Западе. Трогательные повести о романтических влюбленных, увлекательные рассказы о героических путешествиях, забавные повествования о хитростях коварных жен и мести обманутых мужей, сказки о джиннах, коврах-самолетах, волшебных светильниках, сказки, зачастую лишенные налета скромности, порой, поражающие своей откровенностью и жестокостью, служат для развлечения не одного поколения взрослых. Настоящее издание – самый полный перевод английского издания XIX века, в котором максимально ярко и эффектно были описаны безумные, шокирующие, но восхитительные нравы востока. Издание иллюстрировано картинами и гравюрами XIX века.

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Древневосточная литература